Иисус. Жизнеописание Христа. От исторической реальности к священной тайне - [7]
Документ первостепенной важности — канон Муратори, относящийся ко II в. после Рождества Христова, объясняет, при каких обстоятельствах «Иоанн, один из учеников» задумал свое сочинение. «Когда его соученики и епископы стали побуждать его к этому, Иоанн сказал: „Поститесь три дня, начиная с сегодняшнего, и мы расскажем то, что будет дано в откровении каждому из нас“. В ту ночь Андрею, одному из апостолов, было открыто, что все должны просматривать написанное, но записать все должен Иоанн от своего имени. [Иоанн] утверждает, что он был не только очевидцем и слушателем, но также тем, кто записал по порядку все чудеса Господа»>{24}.
Значит, после распространения синоптических Евангелий в первых общинах апостолы — Андрей, вероятно, Филипп и Фома (имена которых достаточно часто встречаются в 4-м Евангелии), и несколько других учеников попросили этого носителя высокого сана и большого знатока Писания тоже написать Евангелие. По словам историка Евсевия Кесарийского (III–IV вв.), автора очень важной «Истории Церкви», речь шла о том, чтобы дать дополнительные уточняющие сведения о жизни и учении Иисуса, в особенности о начале его деятельности проповедника. Евангелист Иоанн действительно был одним из двух первых учеников Иоанна Крестителя, пошедших за Иисусом (другим был Андрей). Андрей и те, кто его окружал, объявили себя гарантами достоверности его повествования и помогли ему описать события, произошедшие во время проповеди Иисуса в Галилее, в которых Иоанн не участвовал. 4-е Евангелие в какой-то степени является Евангелием от Иоанна и этой группы.
Таким образом, это сочинение создано несколькими очевидцами и оттого имеет величайшую важность. Иоанн не повторяет того, что сказали три его предшественника, хотя, разумеется, читал их тексты. Сегодня историки признают, что это Евангелие не только имеет блестящие перспективы в богословии, но также является самым исторически точным. Еще в 1968 г. англичанин А.М. Хантер написал работу «Святой Иоанн, свидетель исторического Иисуса»>{25}. «Все, что он говорит, историческая правда», — писал Жан Грожан, автор комментария к маленькой книжке Иоанна>{26}. Женщина-историк Мари-Франсуаза Баслер также отмечает: «В итоге Евангелие от Иоанна оказывается наиболее богатым исторической информацией, самым достоверным и наиболее связно излагающим факты, хотя все единогласно признают его наиболее богословским; это достаточно большой парадокс»>{27}. Все, что нам сообщают внешние исторические данные, в том числе последние археологические открытия, чудесным образом обнаруживается в этом тексте — места, города и селения, границы, учреждения, люди, занимавшие должности, борьба за власть между евреями и римлянами, соперничающие религиозные партии, образ мыслей и мелкие подробности повседневной жизни до падения Иерусалима в 70 г. н. э.[5] В Соединенных Штатах в связи с этим началась переоценка прежних представлений. Это может стать началом четвертого поиска Иисуса>{28}.
Поэтому я буду опираться в первую очередь на это Евангелие, но не стану пренебрегать и обильными сведениями синоптических Евангелий о галилейской проповеди Иисуса. Несомненно, с хронологической точки зрения эти три Евангелия менее достоверны. Они группируют вместе притчи и изречения Иисуса, словно собирают цветы в букеты, сосредоточиваются на нескольких днях, когда Иисус противостоял фарисеям и саддукеям, и сокращают время его проповеднической деятельности до одного года, хотя Иоанн указывает, что она продолжалась немногим больше трех лет.
В противоположность экзегету, то есть толкователю Писания, который не может смешивать тексты, если желает понять собственную логику каждого из них, историк не должен бояться использовать и скрещивать источники, находящиеся в его распоряжении, — разумеется, относясь к своей работе критически и следя за тем, чтобы сочетания не были искусственными. Некоторых даже может удивить то, как много значения я придаю трем великим реликвиям Страстей Христовых — Туринской плащанице, Судариуму (то есть плату) из Овьедо и Хитону (иначе тунике) из Аржантея. Эта тема намного богаче и сложнее, чем думают многие. Множество реликвий оказались фальшивыми, но эти три, кажется, выдерживают историческую и научную критику. Первая и самая известная из них, Туринская плащаница, — это погребальная пелена, в которую было завернуто тело Христа. На ней сохранились отпечатки лица и туловища со спины, причем первый находится возле ног второго. Это отпечатки тела мужчины семитского типа, с кровоточащими ранами после бичевания и сильных ударов по лицу. На его голове была шапка из ветвей терновника. Он был распят на кресте римским способом, то есть с помощью гвоздей, вбитых в запястья и ступни, и у него была рана в правом боку, то есть на теле имелись те раны, которые были нанесены Христу во время Страстей. Это впечатляющее изображение — нерукотворное (не созданное рукой человека), почти нестираемое, изотропное (то есть симметричное во всех направлениях). И его ни разу не удалось воспроизвести, даже в лаборатории, хотя для этого применяли самые разнообразные технологии. Известно, что эту плащаницу почитали в Европе самое позднее с XIV в. Но лишь в 1898 г., когда ее впервые сфотографировали, было обнаружено одно из ее свойств, о котором раньше не подозревали, — ее сходство с фотографическим негативом.
