Игры в заботу - [40]

— Черт, — в очередной раз шикаю я, не впервые натыкаясь на стенку перед собой. — И что ты от меня хочешь, а?

Этот вопрос я тоже задаю не в первый раз, ни разу не получив ответа, но вот сейчас все было несколько по–другому.

Ты, может быть, и мальчик, который выжил, Гарри. Но еще ты мальчик который никогда не существовал. И то, что когда–нибудь ты просто растворишься — дело неизбежное.

Я остановился и сел на пол, в панике закрыв ладонями уши. Не хотелось слышать.

Я растворюсь? Я‑то? Даже не умру, а растворюсь. Просто тихо уйду из этого тела, даря место ему.

— Это больно? — тихо спрашиваю я у пустоты.

Чувствую, как холодные руки обнимают меня за плечи и встречаюсь глазами с моей иной личностью. Его зеленые очи вновь осветили мне темноту.

— Да, — кивает он, — но не сейчас. Если бы то было скоро, стал бы я тебя звать, как думаешь?

— И что ты хочешь, чтобы я тут делал? — я показал рукой на то, что нас сейчас окружало. Стены, туман, мрак. А мой собеседник только усмехнулся.

— Найди выход. Если не найдешь, то тело станет моим.

— Выход? Ну, и где тут выход? — я почувствовал настоящую безнадежность.

— Синяя дверь, Гарри. Но не думай, что там все закончится, — он сказал это и исчез. Исчез так же неожиданно, как появился.

А я встал на дрожащих ногах и поплелся на поиски этой синей двери. Ну, и как я увижу хотя бы что–то, похожее на выход, в таком густом тумане?

Вот же…

— Черт! Черт! Черт! — громко кричу я, пиная очередной тупик ногой. Хотелось спать, есть, а тем более пить. Думаю, что сдохну через два–три дня тут. Кстати, а сколько времени прошло уже?

Я не знаю. Теперь уже ничего не знаю.

— Я — мальчик, который выжил. Я — мальчик, который выжил, — твердил я себе, пытаясь вернуть хоть что–то, похожее на надежду. Но отчаяние то и дело давало о себе знать.

Ты–мальчик, который никогда не существовал, — твердило оно.

Эхом разносился жуткий хохот, напоминая, что я тут вовсе не один, что меня ждут вещи страшнее голода и усталости.

А я, дрожа, иду вперед, уже не надеясь наткнуться на эту синюю дверь.

Боже, как хочется жить.

Часть 34

Горечь бы уже давно захлестнула меня с головой, если бы не эта надоевшая самоуверенность. Ох, я обязан ей жизнью, но в то же время, если бы она не была у меня такой сильной, я бы сейчас не блуждал по темным коридорам, укутанный туманом со всех сторон.

Мне кажется, что я тут больше двух суток. Где–то через три–четыре часа после того, как я в последний раз видел свою зеленоглазую копию, я заметил, что больше не чувствую ни голода, ни жажды. Только мне холодно так, что уж лучше было бы сдохнуть в первый же день от нехватки воды.

Я в очередной раз поворачиваю невесть куда, одновременно пытаясь растереть ладошками замерзшие части тела. Зубы стучали так, что мне казалось, они скоро сломаются друг о друга.

Я ведь такой жалкий… Кто я, волшебник? Спаситель? Мальчик, который выжил? Ха! Не смешите. Я всегда–всегда был самым обычным. Даже меньше, чем обычным. Я ведь Гарри, просто Гарри.

Вновь тупик.

А есть ли мне вообще смысл отсюда выходить? Может, миру будет лучше без меня? Может, всем больше понравится моя зеленоглазая копия?

Я разворачиваюсь. Иду назад, поворачивая в другую сторону.

Да, в последнее время у меня проблемы с тупиками. Если раньше я ровно шел, изредка сворачивая с пути, то сейчас каждую минуту у меня перед глазами встает толстая, массивная стена, подвластная, кажется, только богатырю.

Я не могу сломать такие стены. Я ведь Гарри, просто Гарри.

Несмотря на то, что я не чувствовал себя голодным, я ощущал еще и усталость. О, да… Холод и желание спать. Эти две простые вещи, которые я бы так легко решил, будучи не в этом месте, сейчас сводили меня с ума. Я не мог думать ни о чем, кроме того, как бы поскорее согреться. Глаза к тому же закрывались уже сами, вот только тело в холоде спать не могло.

Я вновь наткнулся на стену перед собой.

Не могу больше. Бери тело, разум, все! Дай мне согреться.

— Пропади все пропадом… — взвыл я устало оседая на пол. Обхватив колени руками, я тихо сидел, стараясь осмыслить дальнейшие действия. Мозг, вроде бы, пытался работать, но у него не выходило.

Внезапно я почувствовал, что стена тупика немного теплее, чем остальные стены. Раньше я этого не замечал, но сейчас, окутанный нестерпимым морозом, я замечал каждую перемену в здешней температуре.

Моя голова не могла ни мыслить, ни еще как–то действовать. Я просто инстинктивно прижался к каменному «барбакану», пытаясь поспать хоть чуть–чуть.

Этот тупик не был теплым. Он просто не являлся таким холодным, как все остальное. Пожалуй, я впервые ощутил все прелести холодной температуры.

КОНЕЦ POV ГАРРИ

***

Стук мужских каблуков о холодный каменный пол нарушил тишину, но это не разбудило только что уснувшего Гарри Поттера.

Печальные зеленые глаза сверкнули во тьме. Их хозяин деловито подошел к мальчику, скрутившемуся калачиком возле стенки. Раздался тихий смешок.

Ты ведь даже не представляешь, Поттер, насколько близко ты к этой двери.

Руки мальчика, который был очень похож на того, что спал рядом, стали покрываться мурашками.

Этот мир, Поттер… Это все — ты. Только ты. Ты мерзнешь потому, что на душе у тебя холодно. Натыкаешься на тупики потому, что сам в себе запутался… Я знаю, что ты меня уже не слышишь, Поттер. Поэтому и говорю. Я отберу у тебя тело, ибо мне надоело жить в месте с кучей тупиков, густым туманом и жутким холодом.