Не было возможности и сползти вниз по обнаженной стороне породы. Броберг целый час провела, вырезая ножом ступеньки, чтобы можно было туда спуститься. Состояние Скоби не позволяло ему помочь. Если они решат вернуться назад, они могут просто съехать вниз, и лед поглотит их. Если они решат этого не делать, они никогда не найдут дороги в обход. Энергии в их батарейках хватит не больше, чем на два часа. Попытка пробиваться вперед, меняясь по очереди батарейкой Гарциласо, будет просто тщетным упражнением.
Они уселись, спустив ноги в бездну, взялись за руки и стали смотреть на Сатурн и друг друга.
— Я не думаю, что Орки смогут открыть железную дверь этой башни, — сказал Кендрик, — но они могут продержать нас в плену пока мы не умрем от голода.
— До этих пор ты никогда не терял надежды, мой рыцарь, — ответила Риция и поцеловала его в висок — Давай поищем! Эти стены ужасно старинные. Кто знает, какие волшебные реликвии лежат забытые внутри? Пара плащей из перьев Феникса отнесут нас, смеющихся, по небу прямо домой?..
— Боюсь, что этого не будет, дорогая. Над нами давлеет рок. — Кендрик коснулся пики, которая блестела, — опираясь на укрепления башни. — Печальным и серым станет мир без нас. Нам остается только храбро встретить свою смерть.
— Радостно, поскольку мы вместе, — заиграла шаловливая улыбка на лице Риции. — Я заметила, что в одной из комнат есть постель. Давай испробуем ее?
Кендрик нахмурился.
— Давай мы лучше приведем наши умы и души в порядок.
Она потянула его за локоть.
— Позднее, да. Кроме того — кто знает, когда мы встряхнем одеяло, может, мы найдем там Шапку-Невидимку, которая сделает нас невидимыми для врагов.
— Ты бредишь.
Слезы застилали ее глаза.
— А что, если так? — Голос ее дрожал — Если ты мне поможешь, я могу помечтать о свободе.
Скоби ударил кулаком по льду.
— Нет! — гаркнул он, — Я хочу умереть в настоящем мире.
Риция отодвинулась от него. Он увидел ужас, который обуял ее.
— Ты, ты бредишь, любимый, — неуверенно сказала она.
Он согнулся и схватил ее за руки.
— Разве ты не помнишь Тома и твоих мальчиков?
— Кого?..
Кендрик ссутулился.
— Я не знаю. Я тоже забыл.
Она оперлась на него, и они сидели там, на высоте, обдуваемые ветром. Наверху парил ястреб.
— Последствия злых чар, конечно. О, сердце мое, жизнь моя, сбрось их! Помоги найти мне способ спасти нас. — Однако ее мольба казалась неестественной, хотя в ней говорил страх.
Кендрик выпрямился. Он положил руку на пику Вейланда, и ее сила влилась в него.
— Правда, заговор, — сказал он. Его голос набрал силу — Я не стану ждать в этой темноте, не стану переживать, когда она ослепит и оглушит тебя, дама моего сердца, — Они встретились взглядами и не могли отвести глаза. — Есть один путь к нашей свободе. И он проходит через врата смерти.
Она ждала, молчаливая и дрожащая.
— Что бы мы ни делали, нам придется умереть, Риция. Давай умрем по обычаям нашего народа.
— Я… нет… я не хочу… я…
— Ты видишь перед собой средство к освобождению. Она острая. Я — сильный, ты не почувствуешь боли.
Она обнажила свою грудь.
— Тогда быстрее, Кендрик, пока у меня есть силы не отступать.
Он вонзил свое оружие.
— Я люблю тебя, — сказал он. Она опустилась к его ногам. — Я иду за тобой, моя дорогая! — сказал он и выдернул сталь, упер пику о камень, навалился на нее всем телом и упал подле нее.
— Теперь мы свободны.
— Это было… как в ночном кошмаре, — сказала Броберг, как во сне.
Голос Скоби дрожал.
— Я думаю, это было необходимо сделать для нас обоих. — Он посмотрел прямо перед собой, и Сатурн ослепил его глаза своим светом. — В противном случае мы оставались бы… помешанными? Может быть, это неверное определение. Но ведь мы не были в реальном мире, правда?
— Так было бы проще, — невнятно сказала она.
— Мы никогда не думали, что нам придется умереть.
— Разве ты предпочла бы такую смерть?
Броберг била дрожь. Слабость на ее лице уступила место напряжению, такому же, что было написано на его лице.
— Ну нет, — сказала она тихо, но совершенно осознанно, — Хотя, конечно, ты был прав. Спасибо за твою храбрость.
— Ты всегда была такой сообразительной, Джин. Твое воображение моему и в подметки не годится. — Скоби махнул рукой, как будто хотел отмахнуться от дурных мыслей, — Хорошо, давай свяжемся с беднягой Марком и скажем ему. Но сначала… — Его слова потеряли проникновенность, которую он в них пытался вложить. — Сначала…
Ее рука в перчатке коснулась его руки.
— Что, Колин?
— Давай решим насчет батарейки Луи, — сказал он с трудом, все еще не отводя взгляда от огромной планеты в кольцах.
— Тебе решать, хотя мы можем и обсудить этот вопрос, если хочешь. Я не стану ей пользоваться ради еще нескольких часов. Не стану я и делить ее с тобой, потому что это только продлит нашу агонию. Однако я предлагаю, чтобы ты воспользовалась ею.
— Чтобы сидеть около твоего коченеющего тела? — ответила она. — Нет. Я даже не почувствую тепла в своих костях…
Она повернулась к нему так быстро, что чуть не свалилась с выступа. Он удержал ее.
— Тепло! — выкрикнула она пронзительно, как кричит ястреб в полете, — Колин, мы дотащим наши старые кости до дому!
— Для этого, — сказал Данциг, — я заберусь на кабину корабля. Это достаточно высоко, чтобы можно было смотреть через все горные хребты и пики. Тогда у меня будет вид всего горизонта.
