Игры на свежем воздухе застоя - [8]

И чтобы уж окончательно закрыть тему, несколько слов скажу и о ХXVII съезде, который был, судя по всему, не только историческим, но и последним, подвергшимся комсомольскому приветствию.

Я уже в 1986 гаду в молодежной газете не работал и потому не знаю, как там на этот раз репетировали, но результат репетиций знаю.

«Комсомолка» написала об этом: Знамя Ленинского комсомола несет старшина запаса Б., кавалер орденов Ленина, Красного Знамени и Красной Звезды. Ему было бы легче под душманскими пулями, утверждали мои коллеги, нежели сейчас, под требовательными взглядами делегатов партийного форума. Но знамя комсомола в надежных руках, и глубоко символично…

И знаете, очень скоро выяснилось, что с символичностью газета угадала как никогда. В Главпуре со злорадством отметили, что набор орденов молодого афганского героя уж совсем невообразимый (в деле награждения заслуживших есть, оказывается, свои тонкости, и получить те ордена, о которых написали журналисты, военнослужащий срочной службы никак не может). На всякий случай проверили…

И оказалось…

Единственно, что правда — это то, что знаменосец являлся старшиной запаса и бывшим десантником. Но в Афганистане никогда не служил, орденов не получал. А откуда же те, что носит он на широкой груди, скажите на милость? Очень просто. Награждения произвела любимая девушка харьковского токаря — работник московского музея. Поначалу она вручила лишь две награды, а потом уже позвонила в Харьков и сообщила, что есть возможность разжиться и орденом Ленина. Комсомолец немедленно отправился к парторгу и сообщил, что его вызывают в столицу, в Кремль. Тут же получил командировку. А когда вернулся, как раз подошло время на съезд приветствующих подбирать, ну, и «прикрыли Украину» героем, а парень, что называется, фактурный — кому ж и доверить Знамя…

Сколько все же молодости у страны! Сколько свежих комсомольских сил, черт побери!..

БЛАГОДЕТЕЛЬНОСТЬ ЦЕН 3 УРЫ, ИЛИ КАКИЕ ЖЕ ТАЙНЫ БЕРЕГ ГЛАВЛИТ

Раз осенью 1984 года вызвал меня начальник. ««Труд» сегодняшний читал?» — «Да нет, — говорю, — не читал. А что?» — «А то, — говорит начальник, — что они у тебя из — под носа такую сенсацию увели, что…» И сказал, что. «То есть?» — «А посмотри!»

Посмотрел. Что ж, сенсации действительно первого класса. «Труд» со всеми возможными и невозможными подробностями рассказал, как экипаж и пассажиры самолета, выполнявшего рейс Львов — Таллинн (впрочем, тогда его еще с одним «н» писали, и, кстати говоря, никак не пойму, почему, во — первых, эстонский парламент принимает решения па вопросам русского правописания, а, во — вторых, почему русское правописание подчиняется этим решениям; но это — между прочим), так вот «Труд» привел свидетельства людей, лично наблюдавших неопознанные летающие объекты, в течение достаточно долгого времени сопровождавшие самолет Аэрофлота. Более того, весь этот душераздирающий рассказ о том, как корабль (а что же еще~) пришельцев то обгонял самолет, то отставал, то зависал рядом с ним, меняя. окраску, а порой и форму, был снабжен комментарием члена — корреспондента А. Н. Желтухина из Новосибирска.

— Вот видишь. — сказал мне начальник. — Ты меня все время убеждаешь, что об НЛО писать нельзя, что визы на такие материалы достать невозможно, а люди ведь сумели как — то. В общем, собирайся и немедленно лети в Таллинн (тогда еще, повторяю, с одной буквой «н») и делай оттуда полосу.

Я попытался сказать, что совершенно непонятно, почему надо лететь в Таллинн (даже с одним «н») — ведь мало ли где на трассе от Львова могла произойти сенсационная встреча, к тому же немедленно ничего тоже делать не стоит — ибо материал в «Труде» запросто мог пролежать и полгода с момента не только события, но и написания… Но мои доводы восприняты не были.

Одним словом, я решил пойти другим путем. Прежде всего позвонил знакомым в «Труд», чтобы узнать подробности. Те отвечали уклончиво и как — то кисловато.

Тогда позвонил в Горький — член — кору Троицкому, председателю академической комиссии по аномальным атмосферным явлениям. Попросился в гости для разговора об НЛО вообще. Член — кор от дома не отказал, но предупредил, что визу на интервью я буду добывать самостоятельно, он, Троицкий, помогать мне не будет, ибо прекрасно знает, что академик Прохоров, который единственный и имеет право визировать подобные материалы, даже рассматривать их категорически открывается, ибо ни в какие НЛО не верит. «А «Труд»?!» — вскричал я. «А как «Труд» — не знаю», — ответил Троицкий и добавил, что в этой публикации лично для него вообще много загадочного. И особенно загадочен комментарий Желтухина, ученого, занимающегося совсем другими вопросами: даже с учетом этого комментарий поразительно безграмотный. Вообще же, задумчиво закончил председатель комиссии, то, о чем написал «Труд», ему кое — что очень напоминает, но разговор это, конечно, не телефонный.

И тогда я совершил самый верный поступок за утро: пошел к уполномоченным Главлита. «Ребята, — сказал я им как если бы между прочим, — «Труд» сегодняшний читали? Во они там дают, да?»

Те будто этого и ждали. «Да мы только что с совещания. Да нам всем за них сейчас так врезали. Да парня нашего из «Труда» уже отстранили…» Скандал, одним словом.