Игры Фортуны - [98]
Но я рада, что ты в безопасности, любовь моя, а не с нами, несчастными узниками, в Рижской цитадели. Здесь, в Риге, служит бывший паж моего мужа барон фон Мюнхгаузен, смышленый юноша. Даст Бог, он сможет передать тебе это письмо и расскажет, как Елизавета сначала хотела выслать нас за границу, а потом передумала и ради своего спокойствия оставила в Риге, в крепости.
Здесь нам тоже недолго оставаться. Наверное, отправят вглубь России, или в Сибирь, или на Север империи. Мы с тобою больше никогда не увидимся, но я рада, что ты счастлив и свободен, да еще и с бриллиантами Бирона в руках. Используй их по своему усмотрению — и живи счастливо. Не пытайся спасти нас. Это бесполезная затея… Я освобождаю тебя от мук совести при выборе между твоей честью, в которую я безусловно верю, и благополучием, коего я тебе желаю. Это тебе последний подарок от бедной Анны.
Да пребудет с тобой Господь, мейн либер, милый Мориц, и да сохранит он тебя от бедствий и испытаний. А за нас молись Господу ежедневно. Это все, чем ты можешь нам помочь. Я не послушалась тебя — не переиграла Елизавету, обрекла себя и своих близких на немыслимые страдания.
А, может быть, я бы и не смогла переиграть Елизавету… За ее плечами незримо стоит отец — и будет ее охранять. Всегда. А кто я? Бедная Аннушка Леопольдовна, грустная луна рядом с солнцем — Елизаветой, наполовину чужая в России. Шлю тебе свою любовь, милый Мориц, — это все, что у меня осталось ныне. Да еще дети… Господи, оставь мне хотя бы детей!
Прощай, моя любовь! Не могу закончить, плачу.
Твоя бедная Анна.
До ведома вашей милости спешу донесть сведанное от верных людишек, из коих наипаче отмечен будет вышепоименованный Мюнхгаузен именем Карл Фридрих Еремей, отпущенный от службы в Риге для исправления крайних и необходимых нужд в имение свое Боденвердер, моей личною конфиденцией для доглядывания и прознания под присягой и личною своею подписью. Довожу вашей милости, что сей граф Линар, бывый[61] саксонский посланник в Санкт-Питербурхе, достоверно пущую часть воровских бриллиантов бывого герцога Бирона в Дрездене продал за звонкую монету. Имею всецело предположить и донесть вашей милости, что сей Линар умышляет злодейское покушение низложенную бывую регентину Анну Леопольдовну, а также младенцев Иоанна и Катерину Антоновых злодейским увозом из назначенного им высочайше узилища увезть тайно в Европы. В том де мол собственноязычно с вышепоименованным Мюнхгаузеном конспирацию имел, но денег ему не дал. О том мне тем Мюнхгаузеном передано для вящего таинствования с изустной эстафетой.
Вашей милости нижайше и смиренно вношу препозицию исходатайствовать высочайшего постановления оную Анну Леопольдовну с семейством, чады и домочадцы упрятать куда Макар телят не гонял, на караулы особого упования не имея, ибо в караульных чинах кто не пьян, тот дурак. Наиполезнейшим же всеподданнейше полагаю вашей милости исходатайствовать высочайшего соизволения разделить бывую регентину Анну от присных ее, и держать всех отдельно от других с великим бережением, дабы кто не прознал, на дай Боже. Младенца же оного Иоанна Антонова надобно так закатать, чтоб ворон костей не принес, ибо от его низложенного права великая конфузия всему престолу государыни нашей Елисавет Петровой могет быть.
В чем смиренно молю вашу милость ходу дать.
Вашей милости покорный слуга.
Post scriptum. Денег же вашей милостью уже не послано мне пять месяцев и осемь ден на датум отписки, весьма нуждаюсь, и нечего верным людишкам дать, ни мзды разным чинам, ни на иные какие расходы. Нижайше прошу тех денег выслать, иначе последнею собакою буду, но пойду прусскому королю служить!
Батюшка Антон-Ульрих велел мне никому не говорить, что я умею писать, но офицеры, которые нас охраняют, давно знают правду. Знают и молчат. В рапортах в Санкт-Петербург пишут одно и то же: «Известные особы обстоят благополучно». Известные особы — это мы. Я, опальная урожденная принцесса Елисавета Антоновна, мои братья и сестры, наш батюшка и наши слуги. Хотя кому мы известны, кроме государыни-императрицы Елисаветы Петровны, которую батюшка бранит рыжеволосой Иродиадой, а когда пьян — и вовсе поносным русским словом «сука»? Он стал много пить в последнее время, мой бедный батюшка…
Она, ныне царствующая императрица Елизавета Петровна, отняла у моих родителей власть и свободу, а у нас — почти все, чем обладают самые простые ее подданные, бедные и незнатные. Мы почти не выходим из дому, только прогуливаемся иногда по нашему двору, около пруда, в сопровождении охраны. Порой нам разрешают погулять подольше, зимой — покататься на коньках, летом — покормить уток. Но лето здесь очень короткое, холодное, дождливое.
Солнца почти нет, и только различаешь вдали темно-зеленую, почти черную, линию леса и серую ленту Двины. Эту реку особенно хорошо видно из бывшей матушкиной спальни. Теперь в этой спальне никто не живет — ведь матушка в ней умерла. Только батюшка каждый день приходит в эту спальню, помолчать, поплакать и помолиться. Порой он сидит там долго, долго — и думает Бог знает о чем. Наверное, о том, что мы — очень несчастные. Я прихожу к нему, сажусь рядом, он обнимает меня, и мы плачем вместе.
Прав был А.С. Пушкин — в русской истории хватает сюжетов и страстей, которые не снились даже Шекспиру. Чего стоит хотя бы чудо невероятного восхождения Марты Скавронской, нищей сироты, простолюдинки, вдовы шведского драгуна, ставшей женой Петра Великого и Всероссийской Императрицей Екатериной Первой! Из солдатской палатки в постель фельдмаршала Шереметева, затем в спальню Светлейшего князя Меншикова и, наконец, в царскую опочивальню — и все это за какой-то год! Куда там Анне Болейн или маркизе Помпадур! И пусть завистники судачат о «царице из солдатских портомой» — Екатерине хватило ума и женской силы, чтобы стать не просто наложницей, даже не фавориткой, а коронованной Императрицей и не только сохранить голову на плечах, но унаследовать трон после кончины супруга.
НОВЫЙ РОМАН от авторов бестселлера «Жена Петра Великого»! Невероятная история восхождения Екатерины I, которая из простой прачки превратилась в первую Императрицу России! Но чтобы взойти на трон, мало оказаться на царском ложе, мало быть Екатериной Прекрасной – нужно стать еще и Екатериной Премудрой, ближайшей советницей и соратницей Петра во всех его трудах и свершениях.Сможет ли она помочь императору вырваться из турецкого плена во время несчастливого Прутского похода? Как ей очаровать всесильного османского визиря, чтобы спасти русскую армию из смертельной ловушки? Какую цену придется заплатить за устранение царевича Алексея? И кто продолжит дело Петра Великого после его кончины?..
России всегда везло на женщин – если бы мы еще умели это ценить! Царствуй Елисавета Петровна в Европе – ее бы превозносили как величайшую из великих, куда там ее тезке Елизавете Тюдор! А у нас «дщерь Петрову» до сих пор попрекают любовными авантюрами и гардеробом из 15 тысяч платьев, приписывая ей то глупость, то взбалмошность, то «бабью сырость» – ни дать ни взять «блондинка за рулем» государства. Но, во-первых, чтоб вы знали, Елисавета была рыжеволосой, а во-вторых – разве смогла бы «дура-баба» захватить и удержать власть, избавить Россию от немецкого засилья, разгромить самого Фридриха Великого?! Да побойтесь Бога!..Первая красавица Империи, пышнотелая «русская Венера», любимая дочь Петра Первого, унаследовавшая государственный гений, страстную натуру и неукротимый нрав великого отца, она не боялась ставить на карту все без остатка, умела рисковать собственной головой, побеждать, очаровывать, вдохновлять.
Ее осудили как «воруху и колдунью». Ее проклинают как жену «царей» – самозванцев и виновницу Великой Смуты, залившей кровью Русскую Землю. Марине Мнишек пришлось увидеть гибель всех, кто был ей дорог, – мужей, возлюбленных и малолетнего сына, повешенного за преступления родителей. Она сама обречена умереть в темнице, до дна испив чашу бед, скорби и отчаяния. Но Господь не оставляет раскаявшихся грешников – и, пройдя все круги ада, очистившись в бездне мук и страданий, Марине суждено обрести новую любовь и чудесное спасение…По официальной версии, «воровская женка Маринка сама собой от тоски померла» в тюремной башне.
История жизни необыкновенной и неустрашимой девушки, которая совершила высокий подвиг самоотвержения, и пешком пришла из Сибири в Петербург просить у Государя помилования своему отцу.
Книга состоит из коротких рассказов, которые перенесут юного читателя в начало XX века. Она посвящена событиям Русско-японской войны. Рассказы адресованы детям среднего и старшего школьного возраста, но будут интересны и взрослым.
История борьбы, мечты, любви и семьи одной женщины на фоне жесткой классовой вражды и трагедии двух Мировых войн… Казалось, что размеренная жизнь обитателей Истерли Холла будет идти своим чередом на протяжении долгих лет. Внутренние механизмы дома работали как часы, пока не вмешалась война. Кухарка Эви Форбс проводит дни в ожидании писем с Западного фронта, где сражаются ее жених и ее брат. Усадьбу превратили в военный госпиталь, и несмотря на скудость средств и перебои с поставкой продуктов, девушка исполнена решимости предоставить уход и пропитание всем нуждающимся.
«Махабхарата» без богов, без демонов, без чудес. «Махабхарата», представленная с точки зрения Кауравов. Все действующие лица — обычные люди, со своими достоинствами и недостатками, страстями и амбициями. Всегда ли заветы древних писаний верны? Можно ли оправдать любой поступок судьбой, предназначением или вмешательством богов? Что важнее — долг, дружба, любовь, власть или богатство? Кто даст ответы на извечные вопросы — боги или люди? Предлагаю к ознакомлению мой любительский перевод первой части книги «Аджайя» индийского писателя Ананда Нилакантана.
Рассказ о жизни великого композитора Людвига ван Бетховена. Трагическая судьба композитора воссоздана начиная с его детства. Напряженное повествование развертывается на фоне исторических событий того времени.
Пятьсот лет назад тверской купец Афанасий Никитин — первым русским путешественником — попал за три моря, в далекую Индию. Около четырех лет пробыл он там и о том, что видел и узнал, оставил записки. По ним и написана эта повесть.