Игры ангелов - [17]

– Значит, теперь вы просто невротичка.

– Я страдаю клаустрофобией, у меня бывают приступы паники. Кошмары продолжаются, иногда я просыпаюсь, и мне кажется, что все это опять случилось. Но тех двоих людей в каньоне я действительно видела. Я ничего не выдумала.

– Ну ладно. – Он съехал на обочину и остановил машину. – Дальше мы пойдем пешком.

– Когда я разозлилась на вас, решив, что вы хотите напустить на меня доктора, я пошла вот за этим. – Она протянула ему карту. – Я не помню, когда я это отметила. Наверное, у меня ночью случился приступ паники.

– Зачем вы мне это показываете?

– Чтобы вы знали, с кем связались.

Он взглянул на карту, сложил ее.

– Я видел, с каким лицом вы вчера бежали по тропе. Погибла женщина, и кто-то должен в этом разобраться.

Она на мгновение прикрыла глаза.

– Только не поймите меня неправильно, хорошо? – Она шагнула к нему, обняла его и легонько поцеловала в губы.

– А как это нужно понимать правильно?

– Как выражение искренней благодарности, не более того. Вы знаете дорогу?

– Знаю.

Когда они вышли на тропинку, она покосилась на него и сказала:

– Я впервые за два года поцеловала мужчину.

– И как ощущение?

– Успокаивает.

– Когда-нибудь, Худышка, мы, может, займемся этим не только для успокоения, – хмыкнул он.

– Может быть. Утром во время перерыва я сбегала и купила вашу книжку, Джеймисон П. Броуди.

– Какую?

– «На самом дне». Мак сказал, это ваша первая, и я решила начать с нее. Маку она очень понравилась.

– Мне тоже.

– Если и мне понравится, я вам скажу, – засмеялась она. – А П. – это что?

– Плейбой.

– Вам подходит. – Она огляделась по сторонам. – Они могли прийти сюда откуда угодно.

– Рис, не было никаких следов, кроме тех, что оставил Рик. – Он присел на корточки. – Видите? Это наши с Риком следы – мы шли здесь утром. Земля влажная.

– Не могли же они прилететь сюда на крыльях!

– Если преступник разбирается в следах, он знает, как их можно скрыть.

– Зачем ему это? Кто будет искать мертвую женщину, если никто не видел, как он ее убивал?

– Вы же его видели. А если и он вас видел?

– Он не оглядывался. И на другой берег не смотрел.

– Вы же убежали. А вещи оставили на скале. Он мог заметить либо вас, либо ваш рюкзак.

– Он видел меня... – У нее от ужаса перехватило дыхание.

– Может, видел, а может, нет. Так или иначе, но он был очень осторожен. Не стал рисковать, все следы уничтожил.

– Он меня видел... Как же я сразу не догадалась!

– А вы отсюда видите то место, откуда за ними наблюдали?

– Вот оно, – показала она. – Я остановилась вон там. А они стояли здесь.

Броуди внимательно осмотрел землю:

– Ничего нет. Может, криминалисты и обнаружили бы какой волосок, но что это докажет?

– Она же сопротивлялась, пыталась вырваться.

– Ему достаточно было замести следы парой веточек.

– Она колотила ногами по земле, потом затихла. А он все держал ее за шею. – Рис села, уткнула лицо в колени.

Броуди ничего не говорил. А рядом текла река, и в воде отражались белые облака.

Когда они вернулись к машине, она вдруг поняла, что безумно устала. Ей хотелось лечь под одеяло и заснуть, забыться.

Броуди завел мотор, и она всего на секундочку прикрыла глаза. И тут же провалилась в сон.

«Как тихо она спит», – думал Броуди. Она прислонилась головой к окошку, руки спокойно лежали на коленях. И что ему с ней делать? На этот вопрос он ответить не мог, просто ехал не торопясь до города самыми окольными путями. Он понимал, что втянут в это дело, и не только потому, что сам чуть не стал свидетелем убийства. Он втянут в это дело из-за нее, причем не из-за ее слабости, а, наоборот, из-за того, с какой силой она стремилась найти виновного. Он проникся к ней уважением.

Пока она спала, он ехал мимо полей с прошлогодней, поблекшей за зиму травой, мимо кустов вездесущей полыни. Титонские горы по-прежнему были в снегу. Да, Скалистые горы повеличественнее, подумал он, но и в этих есть своя магия.

Рис тихонько застонала во сне. Броуди взглянул на нее и увидел, что она дрожит.

Он остановился посреди дороги, потряс ее за плечо:

– Просыпайтесь!

– Нет! – Она очнулась в одно мгновение. И тут же вскинула руку, сжатую в кулак.

Он подставил ладонь.

– Ну-ка ударь меня, – сказал он негромко. – Получишь сдачи.

– Что? Что? – Она уставилась на свой кулак. – Я правда заснула? Я тебя ударила?

– Попыталась. Больше не пытайся.

– Постараюсь. Может, отпустишь мою руку?

Он разжал пальцы.

– Ты всегда просыпаешься так, будто услышала гонг?

– Не знаю. Но с тобой рядом мне почему-то спокойно.

– Спокойно, спокойно... Ты зря это твердишь. Знаешь, мне ведь захочется, чтобы ты переменила мнение.

Она улыбнулась.

– Не станешь же ты... Ой, ты только посмотри! Здесь в так дико, так по-настоящему. Все это пространство вокруг они стоят – как крепость. Они здесь хозяева. Она оперлась о капот. – Я каждый день смотрю на них из окна. Но здесь нет ни домов, ни людей, они выглядят совсем иначе.

– Я – тоже человек.

– Ты же понимаешь, о чем я! – Ей было приятно, что они перешли на «ты». – Я думала, побуду здесь немного и поеду дальше. Но смотрю на них каждое утро, и мне никуда не хочется уезжать. – Она прикрыла глаза и просто вдыхала этот дурманящий воздух.