Он никогда не демонстрировал своих истинных чувств. Да, отец заботился о нем, но на почтительном расстоянии, и эта дистанция породила в нем эмоциональный вакуум, который он даже не стремился преодолеть. Алессандро никогда не стремился к личному счастью. Он довольствовался тем, что знал: миром власти и больших денег, миром бизнеса, сделок и махинаций.
А вот слухи в деревне…
Он решил, что это будет исключением из правил. Дело того стоило.
– По-моему, это не имеет никакого значения. Тем более что слухи-то необоснованные.
– Дело не в этом.
– Просто не обращай внимания на то, что подумают люди о том, чего даже не существует.
– Я не могу! Потому что мне не все равно, что обо мне подумают.
– Почему? – искренне недоумевал он.
– А тебя это почему не волнует?
– В смысле?
– Это ненормально, что тебя совершенно не волнует чужое мнение! Ладно, я понимаю: тебе все равно, если о тебе судачит совершенно незнакомый человек. То есть если молочник пялится на твой коридор, потому что ему не нравятся обои в твоем доме, – это одно. Но неужели тебе совсем нет дела до того, что люди думают о том, чем ты занимаешься? Для тебя важно хоть чье-нибудь мнение?
– Может, продолжим эту увлекательную беседу за бокалом вина?
Он потянулся, чтобы открыть дверь с ее стороны, и случайно задел рукой ее грудь. Алессандро заметил, как она едва заметно вздрогнула, и слегка улыбнулся, хотя все еще проигрывал в голове вопрос, который она задала. Что его на самом деле волновало, кроме изнурительной работы? Раздраженный этим внезапными приступом самоанализа, он быстро вышел из машины.
Лора выглядела напряженной и даже испуганной. Внезапно ему расхотелось ее поддразнивать. Черт, ее действительно волновала репутация после того, как их увидят вместе. Они ничего предосудительного не делали, и все равно это ее беспокоило.
Алессандро прокручивал в голове одну мысль, но не знал, стоит ли ее озвучивать Лоре. Если уж жителям всей деревни больше нечем заняться, кроме как посудачить о несуществующих отношениях, может, стоит им подкинуть реальный повод?
– Ты ведь не пытаешься сбежать от неловкого разговора, правда, Алессандро? – Лора быстро догнала его.
– Никогда в жизни ни от чего не убегал. – Он открыл дверь паба и пропустил Лору внутрь. – И уж тем более от злых языков. Но если ты хочешь, я готов держать разумную дистанцию. Что будешь пить?
Паб был практически пуст, и Лора вздохнула с облегчением. Хотя, возможно, Алессандро прав? Почему ее должно волновать чье-то мнение? Она так переживала из-за разрыва с Колином, что бросила работу, не подумав о последствиях. Она могла просто взять неоплачиваемый отпуск, потому что бабушка нуждалась в ней, а потом вернуться на работу, не переживая о том, что может нос к носу столкнуться с ублюдком Колином. Она могла плюнуть на коллег, которые, возможно, подозревали об их отношениях с Колином, потому что они не были ее близкими друзьями.
Она могла остаться жить в Лондоне, потому что… Ей нравилось здесь, в Шотландии, но временами Лоре казалось, что она застыла на месте и совершенно не двигается вперед. Она могла бы точно так же бросить свою работу и пойти преподавать, но в Лондоне.
Нет, она не будет гадать, что было бы, если бы…
– Чашку чаю.
– Чаю? Уже почти пятнадцать минут шестого. Можем взять по бокалу вина. Обещаю, я никому не скажу.
Лора нервно улыбнулась, и, прежде чем она успела отказаться, Алессандро направился к барной стойке. Молодая официантка бросила все свои дела и поспешила принять у него заказ.
Каким прохладным и отчужденным он был с отцом и каким обходительным и очаровательным тогда, когда ему это было выгодно! Бедная девушка едва могла справиться с бутылкой, почти расплескав вино мимо бокалов.
– Итак, есть веская причина, по которой я приехал раньше и нанес тебе неожиданный визит. – Он отодвинул свой стул подальше от Лоры и вытянул ноги. Он выглядел оживленным и деловым, и при этом держал приличную дистанцию. Можно подумать, она была на официальном собеседовании. Лора нервно поерзала на своем стуле: она уже стала как-то привыкать к легкому флирту. – Помимо той, что мне было интересно узнать, где ты работаешь, – улыбнулся он. – Но начнем с Эдит…
– Ты собираешься сказать мне, что она охотится за миллионами твоего отца? – мгновенно ощетинилась Лора.
– Вообще-то мне очень понравилась твоя бабушка, – серьезно сказал он. – Сам не знаю, чего я ожидал, но она… мне кажется, подходит отцу.
– А какой, ты думал, она окажется?
– Наверное, более зависимой и послушной. Буду честен: отец не очень простой человек. Никогда не думал, что ему может понравиться такая прямолинейная женщина.
– А какой была твоя мама?
– Этого я как раз и не знаю. Мы никогда не говорили с отцом о ней, и с тобой я эту тему тоже не собираюсь обсуждать.
Он пытался расспрашивать отца о своей матери, но наткнулся на глухую стену. Он перестал предпринимать новые попытки уже очень и очень давно.
Лора вспыхнула. Его голос стал ледяным. Значит, разговор с сексуальным подтекстом вести можно, а серьезный – нет. Что бы он ни делал, он делал это на своих условиях. Не то чтобы это было так уж важно. В конце концов, они не собирались узнавать друг друга получше.
