Игроки и любовники. Книга 2 - [32]

— Чудесная погода, — заметила Линда. Это ее вечная манера поддерживать ненужный разговор.

Он деловито захлопнул крышку багажника. Довольно привлекательный, вот волос бы побольше да скинуть несколько фунтов… Она попыталась вспомнить, что говорила о нем Даллас — что-то насчет того, что он мил… слишком мил… Разве может мужчина быть слишком мил?

Раздумывая над этим вопросом, она принялась доставать покупки из машины, пытаясь удержать в руках сразу все, включая фотокамеру. Не вышло. Она споткнулась и все уронила. Яблоки и апельсины раскатились в разные стороны. С йогурта слетела крышка, и он пролился. Яйца, вывалившись из коробки, разбились все до одного.

— Блин! — воскликнула она.

Коди вылез из машины. Он чуть было не уехал.

— Вы хотите, чтобы я вам помог, — догадался он.

— Я хочу, чтобы вы мне помогли, — согласилась она.

Он впервые взглянул на нее внимательно. У нее были необыкновенно глубокие и завлекающие глаза. Она показалась ему женщиной, с которой можно разговаривать.

Она улыбнулась. Он улыбнулся в ответ.

— Вы догоняйте апельсины, — сказала она, — а я соберу яйца, хотя, кажется, из них уже получился омлет.

Внезапно он почувствовал, что ужасно хочет есть.

Из трубки, слегка вибрируя, донесся чуть гнусавый голос Дорис Эндрюз.

— Я хочу, чтобы вы пришли на мою вечеринку в субботу. Очень необычную вечеринку.

Даллас отодвинула трубку от уха и скривилась. Телефонный звонок раздался сразу, как только она вошла в дом. Гримаса предназначалась Линде, ожидавшей возможности с ней поздороваться.

— Знаете, я терпеть не могу вечеринки, — заявила Даллас.

Дорис хмыкнула.

— Очень хорошо вас понимаю, дорогая. Но на некоторых вечеринках обязательно надо появляться, и вы должны согласиться, что моя — именно из таких.

— Право, не знаю…

— Вы ведь не отказываете мне, не так ли? — мягко укорила ее Дорис.

— Просто я…

— Я отказа не приму, душечка. И Лу тоже. Там будет много важных людей, с кем вам не мешало бы познакомиться.

— Хорошо, — неохотно согласилась Даллас, — но ко мне приехала подруга. Мне ее можно с собой взять?

— Хорошенькая?

— Хорошенькая, но не в вашем вкусе!

— Даллас, наш тогдашний разговор должен остаться между нами.

— Я знаю, я просто шучу. Тан можно?

— Разумеется. Как ее зовут?

— Линда Космо.

— Прекрасно. Куда бы ее посадить? Если она хорошенькая, я посажу Арона между вами. Да, кстати, вечеринка в честь Эла Кинга. Так что до субботы, дорогая. Семь — семь тридцать.

Даллас положила трубку.

Линда бросилась к ней, обняла.

— Как приятно тебя видеть!Тебя удивил мой приезд?

— Сегодня сплошные сюрпризы, — заметила Даллас. — Звонила Дорис Эндрюз…

— Кинозвезда?

— Кто же еще? Мне теперь, знаешь ли, только звезды и звонят. Короче, у нее вечеринка, и угадай, в честь кого?

— Эла Кинга.

— Откуда ты знаешь?

Линда пожала плечами.

— Девичья интуиция или еще какое дерьмо.

— Ты и Пол?..

— Закончилось. Вот так. Несколько недель назад. Его жена накрыла нас. Как тебе такая сценка?

— Звучит завлекательно.

— Но повторять не посоветую.

Даллас улыбнулась.

— А что ты мне посоветуешь? Мы идем на вечеринку?

Линда снова пожала плечами.

— Как хочешь… мне все равно…

— Тогда пойдем, — решила Даллас. Она не могла отказаться от шанса увидеть Эла Кинга. Не то чтобы он что-то для нее значил… Но что она теряет?

Глава 50

Последовали два дня интервью, фотографирования и телевизионных съемок. Репетиции с новой группой. Заказали у знаменитого портного новые костюмы для выступлений. Выяснили, как обстоят дела с последними альбомами, посланными Элу его звукозаписывающей компанией вместе с великолепной стереосистемой. Встречались с режиссером, с которым Эл собирался записывать следующий альбом.

— Я вчера говорил с Даллас, — соврал Пол, — но ответ все еще отрицательный. Берни тут тебе таких девочек подыскал! Я…

— Забудь, — отрезал Эл. — У меня нет настроения.

Полу еще не приходилось наблюдать Эла „без настроения" насчет девочек. Особенно после трех недель без секса в Аризоне. Особенно когда на носу большой концерт. Почему он не требует тупую, грудастую блондинку? Некоторые рок-звезды нюхали кокаин, кололись, курили прямо перед началом концерта, чтобы поднять настроение. Пороком Эла всегда были женщины. Безликие, грудастые блондинки. Теперь же, в Лос-Анджелесе, где этого добра пруд пруди, он отказывается. Пол ничего не мог понять.

После отъезда Эдны в Англию Эл звонил ей раз в неделю. Короткие разговоры ни о чем, в основном по поводу разных домашних мелочей. Прислал ли гараж работника, чтобы отполировать его машину? Передала ли она все налоговые документы бухгалтеру? Как там Эван?

Про Эвана сказать ничего хорошего было нельзя. Он пребывал в сильном нервном напряжении, хотя Эдна и не видела в его поведении ничего особенного и, следуя своей новой политике, предоставила его самому себе.

Рука у него более или менее пришла в норму. Синяки исчезли. Но появилась новая, серьезная проблема. С ним случилось нечто ужасное. Такое ужасное, что он с ума сходил от беспокойства.

Он заболел венерической болезнью.

Он точно знал, что это такое. Он помнил в ужасающих подробностях фильмы, которые им показывали в школе на уроках по сексуальному образованию. Пугающий крупный план больного пениса — усыхающего, мокнущего, покрытого язвами. И, разумеется, он помнил слова учителя об импотенции и боли, а иногда и смерти.