Игрок - [3]

бутылок воды, чтобы утолить жажду, видеокамера GoPro, чтобы снять фонтаны

«Белладжио». Все в них кричит, что они туристы.

Я стою, засунув руки в карманы, моя рубашка расстегнута сверху, обнажая загорелую

грудь, и киваю женщине с улыбкой.

— Впервые в Вегасе?

— Да, — отвечает она застенчиво, обнимая мужа. — Это наша десятая годовщина.

— Поздравляю, — я улыбаюсь им обоим, бросая быстрый взгляд на ноги мужчины.

Да, кроссовки New Balance 409. Чего и следовало ожидать.

Я покидаю лифт раньше них на пятом этаже.

— Наслаждайтесь городом, — я салютую им и подхожу к закрытой двери с табличкой

«Только для персонала». Привожу ключ-картой и вот я внутри.

Проходя по короткому коридору и поворачивая налево, я вхожу в помещение

управления — руководящий центр, где высококвалифицированные специалисты следят за

залом казино и устраняют проблемы.

— Как же вовремя ты притащил свой сморщенный член сюда.

Грэхем Ларсон — испорченный богатенький парень, по совместительству владелец

«Парагона» и один из моих лучших друзей с тех пор, как я начал играть.

Когда я все еще совершенствовал свою игру Грэхем наблюдал за мной и как толпа

реагировала на мой стиль игры «на пределе всех возможностей». Его миссией стало

привести меня в отель «Парагон», где я составил хорошую конкуренцию всем хайроллерам.

После дюжины побед, которые варьировались от полумиллиона до миллиона, он пригласил

меня в ВИП-ложу для напитка, где предложил работу, от которой я не мог отказаться.

Работу, где у меня была черная зарплата, так чтобы я все еще мог принимать участие в

крупных играх отеля. Работа в помещении управления, чтении игроков, чтобы убедиться, что они не пересчитывали карты или не жульничали, все время, будучи в состоянии

соревноваться примерно раз в месяц в самых дорогих играх страны, так как «технически»

я не был работником.

Не говоря уже о свободной вилле в его отеле.

Я спас парню миллионы долларов, чтобы их не забрали жулики. На мой взгляд он

должен назвать своего первенца в честь меня.

Я хлопаю Грэхема по спине, не обращая внимание на оскорбление, и говорю:

— Что хорошего происходит?

Перед нами пространство с экранами, которые показывают кадры со всего отеля, начиная от этажа казино до коридоров ресторанов и клубов. В каждом уголке отеля были

камеры. Очень часто помещение управления называли Богом, так как ничто не могло от нас

ускользнуть.

— Грязный секс внизу двенадцатой лестничной клетки, — отвечает Грэхем, переключая один из экранов, чтобы показать двенадцатую лестничную клетку.

К моему удивлению мистер 409 отчаянно пытался шпилить свою туристку-жену у

стены, все еще с одетым на спину рюкзаком и шортами, висящими на лодыжках

— Да ну на хер, — я присматриваюсь. — Я только что ехал в лифте с этими двумя.

Это их десятая годовщина.

— Черт, — Грэхем качает головой, — она уже десять лет с этой морщинстой

задницей? Впечатляет. — Затем осматривает меня сверху вниз. — Отымел ту пару титек, с

которой разговаривал в баре?

Я качаю головой.

— Чувак, это ненормально, что ты следишь за мной по мониторам. Тебе больше нечем

заняться?

— Кто-то должен следить за тем, кто одаривает тебя венерическими заболеваниями.

Черт, известно же, что после пары шотов ты не в состоянии здраво мыслить.

— И ты одобрил эту женщину?

Он пожимает плечом.

— Я хотел узнать, настоящие ли у нее сиськи.

— Нет, — отвечаю я.

— Блин, вот так всегда. Так ты трахнул ее?

— Нет. — Я качаю головой, задумавшись, рассказать ли ему правду о том, как она

назвала меня неправильным именем. Зная Грэхема, он не спустит мне это. Поэтому вместо

этого я говорю: — Она сделала мне минет в душе, затем отрубилась на кровати. Я ушел до

того, как она проснулась, что напомнило мне о...

Я достаю телефон и пишу сообщение Гертруде. прося ее прийти ко мне через полчаса

и привести все в порядок. Она знает, как это расшифровывается и никогда меня не

подводит. Я хорошо плачу ей.

— Черт. Мне давненько не отсасывали в душе.

Я поворачиваюсь к нему, а на его лице мечтательный задумчивый взгляд.

— Ты понимаешь, что находишься по центру комнаты управления, окруженный

работниками?

Он смотрит на людей, сидящих за столами перед экранами.

— Я плачу им достаточно, чтобы они забывали все, что вылетает из моего рта.

— Везет же им. Кто сегодня играет? — я киваю в сторону ложа с высокими ставками.

— Техас, Рамос, Сардинелли, Уотсон, Боуэлс и Карингтон.

— Дилетанты. — Я подхожу к экрану и приближаю стол, который готовят к игре. —

Дэвис сдает сегодня?

— Да. Её рейтинг среди игроков растет. Она стала одним из самых востребованных

сдающих карты.

— Не сомневаюсь. Она спокойная, и у нее пара отменных сисек, на которые можно

пялиться, пока принимаешь решение. Она также хороша для игроков типа меня, потому что

легко определить внутреннее состояние, пока она сдает. Многие игроки используют ее

стойку, чтобы сосредоточиться, пока блефуют. Даже мимолетный взгляд одним глазком на

сексуальные воздушные шары ее груди, и их блеф раскрыт. Рамос печально известен этим.

Я ем, сплю и дышу покером. Моя работа заключается в том, чтобы сидеть и изучать