«Играю словом…» - [13]

Шрифт
Интервал

Тебе поклясться с чувством чести?
Мне нужно стать решительней и злее,
Настойчивей, развязнее чуть-чуть.
Отчаяннее стать и посмелее,
А я боюсь, боюсь тебя спугнуть.
Боюсь, что ты уйдешь, растаешь,
Как дым в прозрачной вышине.
Сорокой счастья улетаешь,
Поймать тебя так нужно мне!
И говорить, расспрашивать тебя,
И требовать, чтоб отвечала ты.
Всю жизнь боялся потерять себя,
Теперь боюсь забыть твои черты.
Минуты встреч уходят из-под ног,
Как кочки среди зыбкого болота.
И криком ошалелым сто сорок
Мне рассказать пытаются про что-то.
А нужно просто пару слов любви
Шепнуть и ждать до следущего мига.
Я понял — только лишь заговорив —
Сороку счастья своего настигну.

Беззвёздная ночь

Остановилась жизнь. Часов завод иссяк,
И время истекло. Повисли руки плетью.
И солнца стертый в облаке пятак
Вдруг поглотила мгла могильной клетью.
Я продолжаю жить иль нет уже?
Ни звука, ни движения, ни мысли;
И даже сердце в ребрах этажей
Беззвучно в глубине груди повисло.
Ночь черная глуха. Сознанья круг
Сверлит навязчивый, злой мысли идол.
Все тучи на небе. И вспомнилось мне вдруг,
Что я давно уж звезд не видел.
Не соразмерить жизнь движеньем звезд в ночи.
Нет проблеска небес. Не видны звезд лучи

Очи на милые очи

Не забудь захватить очки —
Не забудь их обратно взять.
А они остались одни,
Я боюсь их вдруг потерять.
Слава Малинину, слава
Нашлись очки и оправа.
На Лиговке в Оптику глянем.
Может, что и приглянем.
Что вам нужно? Очки? Какие?
Выбирайте оправу. Сами
Посидите минут пятнадцать.
Посмотрите своими глазами.
Очи на милые очи
Я выбираю тщательно
Тоненький ободочек,
Чтобы не смел отначивать.
Черточки твоих линий,
Глаз любимых разрез.
Слава тебе, Малинин,
Бал Октябрьских звезд!

Первая встреча

Когда же всё случилось так,
Что я тебя увидел?
Иду наверх, стучу. Сестра
За дверью мне: — войдите!
Мы к ней приехали с другой
Сестрой моей, Любашей.
С больничной койки только — что
Сестрёнка Нонна наша.
Пришли её мы навестить,
Порадовать вестями,
И просто — лучше накормить
Молочным и сластями.
Сестра худа, бледна и вид
Болезненный имеет.
Глазами радостно блестит,
Встречая нас у двери.
Привет! Привет! Ну, как дела?
Что новенького дома?
Что слышно? Как ты тут жила?
Всё это вам знакомо.
Блестит осенний солнца луч,
А в комнате, в квадрате
Оконной рамы на полу —
Три старые кровати.
Писать про общежитья ад —
Пустая слова трата.
Сестра спросила: — а ты, брат,
Всё ходишь неженатый?
Всё так же бродишь, одинок,
Встаёшь с утра спросонок?
И не берёшь под локоток
Знакомых ты девчонок?
Уже я, кажется, тебе
Невесту подыскала.
Но ты, лентяй, каких невест
Не знал, а толку мало.
И в стенку: — Люба! — кулаком
Стучит — и дверь открылась.
Так ты вошла, к стене молчком,
Спокойно становилась.
Над гладким лбом — копна волос,
Глаз отливает сталью.
Слегка расширен книзу нос.
Всё прочее — детали.
Тебя нисколько не смутил
Мой вид. Перед тобою
Сидел я и с сестрой шутил,
Заросший бородою.
Ты к этим выходкам сестры
Привыкла. Как подруги,
Вы были вместе с той поры
Вступления в науки.
Аркадий — Люба — был свершен
Обряд знакомства старый,
И я, нисколько не смущен,
Продолжил тары — бары.
Что будем делать? — Поедим,
Накормим вас обедом.
А, может, танцы поглядим,
И в ресторан поедем?
Вперёд! На сборы пять минут.
Успеем на автобус.
Нас рестораны, танцы ждут
И пёстрый джаза глобус.
Вот первый ресторан. Швейцар!
Музыка есть сегодня?
Нет? Извините, не базар,
Веселья нам угодно.
Второй. И музыка гремит
Так — ничего не слышно.
Вина огонь в бокал налит,
И жаром мясо пышет.
Ну, ты, тюфяк, ты пригласи
На танец хоть подругу —
Сестра с усмешкой говорит,
И мы идём по кругу.
Вы танцы любите? Я — нет.
Не вижу в танцах прока.
Потребности в движеньи след.
Пустое всё. Морока.
Передвигаюсь в жизни я,
С какой — то целью нудной.
А так — что толку. Погулять
И то, полезней будто.
Назад. Такси летит стремглав,
Луч фары сосны мажет.
Таксист, скосив зелёный глаз,
Нам анекдот расскажет.
Пока — сестра. Бывай здоров.
Таксист, вези обратно.
Окончен день, и полный снов,
Нас вечер ждёт приятный.

Пересадка сердца

Сердце устало биться,
Мучиться и страдать,
Хочет покоем забыться,
Готово навеки встать.
Чтоб жизнь не остановилась
В теле моем и мозге,
Мне пересадку сердца
Предписывают врачи.
Добраться до сердца можно,
Сделав разрез по живому,
На левой груди половине
Рот рассекая ножом.
Ждущий раскрытый рот,
Кровь с рассеченных губ,
Белые зубья ребер
Сердце готово схватить.
Где взять другое сердце,
Готовое в грудь вселиться?
Кто мне его оставит,
Единственное, свое?
Сердце нужно живое,
Трепещущее, молодое,
Кусочек жизни заветный,
Глоточек воды живой.
Нужно только дождаться
Гибели человека
С диагнозом смерти мозга,
Сердце его отнять.
Нужно, чтоб это сердце
Было близким по крови.
Группа и резус фактор
С моей должны совпадать.
Что мне осталось делать?
Ждать, пока в катастрофе —
Погибнет мой брат по крови,
Кощунственно смерти желать?
Кровь моя не желает
Течь по чужому сердцу,
Бунтует и упирается,
Нужно кровь усмирить.
Плоть моя не желает
Родниться с чужой плотью,
Реакция отторжения…
Нужно плоть усыпить.
Душа моя не желает
Жить в чужом сердце,
Стонет, болит и корчиться,
Нужно душу убить.
Любви моей невозможно
В чужое сердце вселиться.
Я чувствую, с моим сердцем
Меня покидает любовь.
Ум мой понять не может
Проповедь каннибализма.

Еще от автора Аркадий Аркадьевич Казанский
«Божественная комедия». Ад. Часть 1

«Божественная комедия» Данте Алигьери – мистика или реальность? Можно ли по её тексту определить время и место действия, отождествить её персонажей с реальными людьми, определить, кто скрывается под именами Данте, Беатриче, Вергилий? Тщательный и придирчивый литературно-исторический анализ текста показывает, что это реально возможно. Сам поэт, желая, чтобы его бессмертное произведение было прочитано, оставил огромное количество указаний на это. Первый том посвящен расшифровке первой части дантовского «Ада».


«Божественная комедия». Ад. Часть 2

«Божественная комедия» Данте Алигьери – мистика или реальность? Можно ли по её тексту определить время и место действия, отождествить её персонажей с реальными людьми, определить, кто скрывается под именами Данте, Беатриче, Вергилий? Тщательный и придирчивый литературно-исторический анализ текста показывает, что это реально возможно. Сам поэт, желая, чтобы его бессмертное произведение было прочитано, оставил огромное количество указаний на это. Первый том посвящен расшифровке первой части дантовского «Ада».


Данте. Демистификация. Долгая дорога домой. Том IV

«Божественная комедия» Данте Алигьери — мистика или реальность? Можно ли по её тексту определить время и место действия, отождествить её персонажей с реальными людьми, определить, кто скрывается под именами Данте, Беатриче, Вергилий? Тщательный и придирчивый литературно-исторический анализ текста показывает, что это реально возможно. Сам поэт, желая, чтобы его бессмертное произведение было прочитано, оставил огромное количество указаний на это.


Данте. Демистификация. Долгая дорога домой. Том V

«Божественная комедия» Данте Алигьери — мистика или реальность? Можно ли по её тексту определить время и место действия, отождествить её персонажей с реальными людьми, определить, кто скрывается под именами Данте, Беатриче, Вергилий? Тщательный и придирчивый литературно-исторический анализ текста показывает, что это реально возможно. Сам поэт, желая, чтобы его бессмертное произведение было прочитано, оставил огромное количество указаний на это.