Игра в свидания - [7]

Пэрис не отрывала от него глаз, полных слез. Она была совершенно убита, и Питер знал, что еще не скоро простит себя за то, что он сделал. Но другого пути не было. Он должен был это сделать, ради них всех. Он обещал Рэчел. Она целый год ждала и теперь заявила, что с нее хватит. А он был готов на все, лишь бы не потерять Рэчел.

– Сколько же ей лет? – каким-то мертвым голосом спросила Пэрис.

– Тридцать один, – тихо ответил он.

– О господи! На двадцать лет моложе тебя! Ты женишься на ней?

Ее снова охватила паника. Пока еще есть надежда, но если он хочет жениться…

– Не знаю. Сначала надо решить с разводом, это уже достаточно болезненно.

От этих слов Питер вдруг почувствовал себя тысячелетним старцем. Но потом подумал о Рэчел и вновь словно помолодел. Для него она была как фонтан молодости и надежды. Только влюбившись в Рэчел, он понял, сколь многого ему недоставало в прежней жизни. Все в ней приводило его в восторг. Даже просто ужиная с Рэчел, Питер ощущал себя мальчишкой, а в постели с ней он доходил до исступления. С ней он чувствовал то, чего не испытал ни с одной другой женщиной, даже с Пэрис. Питер ценил полноценные сексуальные отношения, которые у него всегда были с женой, но с Рэчел он познал страсть, о существовании которой даже не догадывался. Теперь он знал, что это бывает. Она оказалась волшебницей.

– На пятнадцать лет моложе меня, – проговорила Пэрис и разрыдалась. Но она быстро взяла себя в руки и снова подняла глаза на мужа. Ей хотелось выведать у него все до мельчайших подробностей, чтобы усугубить свои мучения. – А сколько лет ее сыновьям?

– Пять и семь, еще маленькие. Она рано вышла замуж и, даже когда осталась одна, умудрялась управляться и с учебой, и с детьми. Ей досталось.

Как всегда, когда он думал о Рэчел, Питер ощутил прилив нежности. До чего же он ее любит! Как хочет помогать ей во всем и всегда! Несколько раз Питер даже возил мальчишек в субботу в парк, а Пэрис врал, что встречается с клиентами. Его неудержимо тянуло к Рэчел, хотелось разделить с ней жизнь, и она отвечала ему взаимностью.

Правда, иногда Рэчел мучили сомнения – она боялась, что он никогда не оставит жену. Она знала, как много значит для него семья: он всегда говорил, что Пэрис прекрасная жена и мать и что она не заслужила такого удара. Но когда Рэчел в очередной раз пригрозила прекратить их отношения, Питер наконец решился и сделал ей предложение. Теперь у него не оставалось иного выхода, как развестись с женой. Развод был его платой за новую жизнь. А именно новой жизни он и жаждал любой ценой. Питер был вынужден пожертвовать Пэрис ради Рэчел и делал это осознанно.

– Может, сходим в семейную консультацию? – тихо спросила Пэрис.

Питер заколебался. Он не хотел вводить жену в заблуждение, подавать ложную надежду. Потому что надеяться ей было не на что.

– Я не против, – наконец проговорил он, – если тебе от этого станет легче. Но я хочу, чтобы ты поняла: я не передумаю. Я долго шел к этому решению, и теперь меня не свернуть.

– Почему же ты мне ничего не говорил? Не дал мне никакого шанса? Я ведь ничего не знала! – жалобно пробормотала Пэрис, чувствуя себя глупой, ничтожной пустышкой. Наверное, нечто подобное ощущают все брошенные женщины.

– Пэрис, в последние девять месяцев я почти не бываю дома! Я изо дня в день задерживаюсь, езжу в город каждые выходные. Я думал, ты догадаешься. Удивляюсь, как ты ничего не поняла.

– Я тебе верила! – Впервые в голосе Пэрис зазвучали сердитые нотки. – Я думала, ты занят на работе. Мне и в голову не приходило, что ты способен на такое!

Она расплакалась, и Питеру снова захотелось обнять ее и утешить. Но вместо этого он поднялся, подошел к окну и стал смотреть в сад, гадая, что теперь будет с Пэрис. Еще не старая, красивая… Найдет себе кого-нибудь. Но в то же время он не мог отделаться от тревожных мыслей. Он с самого начала переживал за нее, хотя и не настолько, чтобы прекратить отношения с Рэчел и остаться. Так или иначе, впервые в жизни Питер думал не о жене или семье, а о себе одном, и это было ему непривычно.

– Что мы скажем детям?

Пэрис наконец нашла в себе силы снова взглянуть на него. Ее только что осенило: это действительно равносильно смерти близкого человека, и ей надо думать о том, как пережить свалившееся на нее горе, как объявить об этом людям, как объяснить детям. Ирония ситуации заключалась в том, что как раз в тот момент, как она готовилась расстаться с ролью матери, ее лишили и роли жены. И что она станет делать всю оставшуюся жизнь? Она не знала. Да и сил не было сейчас об этом думать.

– Не знаю, что мы скажем детям, – негромко ответил Питер. – По-видимому, правду. Я их люблю, как и раньше. В этом смысле ничто не изменилось. Они уже не маленькие, даже Вим скоро вылетит из гнезда. На них это не слишком отразится, – наивно заключил он, и Пэрис покачала головой, улыбаясь его простодушию.

Он даже не представляет, что могут испытать дети в такой ситуации. Скорее всего, они почувствуют себя преданными. Как и она.

– Я бы не стала заявлять с такой уверенностью, что твой уход на них не отразится. Думаю, для них это будет большой удар. А как же иначе? Их семья внезапно разлетается вдребезги. А ты как думал?