Игра в свидания - [5]

– В последнее время они корпят над одной сделкой, она его вконец измотала, – с грустью призналась Пэрис.

Вирджиния понимающе кивнула. Ее муж тоже участвовал в этом проекте, правда, почему-то выглядел свежее. «Но он ведь не управляющий фирмой, – подумала Пэрис, – а Питер еще и этот воз тянет. Но, надо признать, Питер действительно сегодня плох, как никогда».

Стали усаживаться. Все были в прекрасном настроении. Стол выглядел великолепно, горели свечи, и в их мягком свете Питер уже не казался таким изнуренным. Он сидел во главе стола и непринужденно болтал с соседками. Обеих Питер знал как облупленных и общался с ними с удовольствием. И хотя в целом он держался тише обычного, его усталость и подавленность уже не так бросались в глаза.

В полночь гости наконец разъехались. Питер снял блейзер и распустил галстук, всем своим видом демонстрируя расслабленность.

– Ну, как ты? – спросила Пэрис. – Не очень устал от гостей?

Она тревожилась за него. Стол был большой, на восемь человек, и все, что происходило на другом его конце, практически прошло мимо нее. Пэрис с удовольствием говорила о делах с сидящими рядом мужчинами. Бизнес вообще был ее излюбленной темой, и друзья это ценили. Пэрис была умна, в курсе всех событий и, в отличие от большинства женщин ее круга, охотно обсуждала что-то помимо детей. Впрочем, это было характерно и для ее подруг. Натали была художницей, а в последние годы увлеклась скульптурой. А Вирджиния, до того как занялась семьей и забросила карьеру, работала в суде. Сейчас, когда сын заканчивал школу, ее не меньше Пэрис беспокоило, чем занять себя потом. Мальчик поступил в Принстон, и Пэрис с завистью думала, что он хотя бы будет географически ближе к дому, чем Вим. Но как ни крути, а важная часть жизни была пройдена, отчего обе женщины испытывали тревогу и неуверенность.

Вим еще не вернулся, да и смешно было бы ждать его сейчас – он прибудет за минуту до назначенного часа, не раньше, так, что можно спокойно отдохнуть.

Одна из причин, почему Пэрис любила прибегать к услугам обслуживающей фирмы, состояла в том, что после вечеринки не надо было ни о чем хлопотать.

– Ты сегодня какой-то тихий, – заметила Пэрис, поднимаясь вслед за Питером в спальню. Весь вечер она поглядывала на мужа и заметила, что хотя общество друзей и доставляет ему удовольствие, он больше слушает, чем говорит. Это было для него довольно необычно.

– Я просто устал, – ответил Питер с рассеянным видом.

– Но ты себя нормально чувствуешь? – забеспокоилась Пэрис. У Питера и раньше случались запарки, но он никогда не принимал работу так близко к сердцу. А вдруг сделка сорвется?

– Я…

Питер хотел сказать «в порядке», но посмотрел на жену и только качнул головой. Он не хотел сегодня с ней это обсуждать – собирался посвятить разговору субботнее утро. Не хотелось портить ей этот вечер, да и вообще он не любил обсуждать что-то серьезное перед сном. Но и лгать жене он тоже больше не мог. В конце концов, для подобного разговора никогда не наступит ни подходящий день, ни подходящий момент, ни подходящая ситуация. Питера страшила перспектива еще одну ночь пролежать с ней рядом, ломая голову, как сказать правду.

– Почему ты молчишь? Что-нибудь случилось? – встрепенулась Пэрис.

Ей вдруг пришло в голову, что дело может быть не в проблемах на службе. Что, если у него какой-нибудь страшный диагноз. В прошлом году такое случилось с их друзьями. У мужа ее подруги нашли опухоль мозга, и в считанные месяцы его не стало. Все были в шоке. Они вступили в возраст, когда начинаешь терять друзей. Пэрис молилась, чтобы Питер принес не такое известие. Но он с самым серьезным видом опустился в кресло, где любил посидеть с книжкой, и жестом пригласил ее сесть. Пэрис приготовилась к худшему.

– Присядь.

– С тобой все в порядке? – снова спросила она, сев напротив, и протянула к нему руки, но ответного жеста не дождалась.

Питер откинулся на спинку и на минуту закрыл глаза, прежде чем заговорить. Когда глаза мужа открылись, Пэрис прочла в них небывалое страдание.

– Не знаю, как и сказать… с чего начать… какими словами…

Как бросить бомбу в человека, с которым близок вот уже двадцать пять лет? В какой момент? Питер понимал, что держится за чеку, от которой взлетит на воздух вся их жизнь. Не только ее жизнь, но и его тоже.

– Я… Пэрис, в прошлом году я совершил ужасную вещь… нечто совершенно безумное. Ну, может, не совсем безумное… но что-то такое, чего я сам не ожидал. Я не хотел этого делать. Я не понимаю, как это произошло. Просто появилась возможность, я ею воспользовался. Не должен был. Так вышло…

Он не поднимал на нее глаз, а Пэрис слушала в напряженном молчании. Она чувствовала, что сейчас произойдет что-то ужасное. С ней. С ними со всеми. В голове завыли сирены, сердце безудержно застучало. Она ждала продолжения, понимая, что речь идет не о какой-то сделке, а о них.

– Это случилось, когда я был в Бостоне. Помнишь, я ездил на три недели по одному делу, которое мы вели?

Она помнила. И молча, кивнула.

Питер, наконец, поднял глаза. Ему захотелось обнять ее, но он удержался. Он хотел как-то смягчить для нее удар, но понимал, что это невозможно.