Игра в ложь - [5]

Эмма подняла глаза от экрана.

– Где ты это нашел?

– Похоже, кое-кто и не подозревал, что стал звездой интернета, – хмыкнул Трэвис, отбирая у нее телефон.

Кларисса провела рукой по волосам, пытаясь взять себя в руки, затем перевела взгляд со смартфона на лицо Эммы.

– Тебе это нравится? – спросила она хрипло.

– Возможно, это ее возбуждает, – вмешался Трэвис. – Я знал нескольких девчонок в школе, которые были буквально одержимы такими вот штучками. Одна из них едва не умерла.

Кларисса снова прикрыла рот ладонью.

– Как же так получилось? – пробормотала она.

Эмма в ужасе переводила взгляд с Клариссы на Трэвиса.

– Вы все неверно поняли. Это не я. Девушка на видео… Это кто-то другой!

– И этот кто-то – твоя копия? – Трэвис закатил глаза. – Дай подумать. Наверное, сестра, потерявшаяся в младенчестве? Твой злобный близнец?

С улицы донесся отдаленный раскат грома. Новый порыв ветра принес уже не песок, а запах мокрого асфальта, первый знак надвигающейся грозы. Потерянная сестра. Брошенная Трэвисом реплика зажгла в мозгу Эммы целый фейерверк идей и версий. Вполне возможно. Социальные службы так и не смогли ответить на вопрос, не бросала ли Бекки своих детей и раньше, но это было возможно.

Похожие мысли крутились и в моей голове. Я ведь приемная. Родители никогда не пытались скрывать, что взяли меня из детского дома, приняв решение в последнюю минуту, и никогда не встречались с моей биологической матерью. Неужели такое возможно? Эта версия объясняла все: и то, что я как привязанная следовала за Эммой, и наше поразительное сходство.

Кларисса постукивала ногтем по столешнице.

– Эмма, я не люблю, когда мне лгут. И когда у меня крадут деньги.

Девушка вздрогнула, будто ее ударили.

– Но на видео кто-то другой! – запротестовала она. – И деньги взяла не я. Клянусь вам!

Эмма потянулась к сумке, чтобы позвонить Эдди, своему начальнику. Он смог бы поручиться за нее. Но Трэвис перехватил сумку и высыпал на землю все ее содержимое.

– Упс! – сказал он без капли раскаяния в голосе.

Эмма проводила взглядом и без того уже изрядно потрепанный томик «И всходит солнце», упавший в пыльный муравейник. Купон на бесплатный обед в бистро подхватил порыв ветра, унес в сторону и опустил на землю рядом с гирями Трэвиса. Телефон и тюбик бальзама для губ приземлились возле глиняной черепахи. Последним из сумки выпал подозрительного вида рулончик банкнот, перехваченный толстой розовой резинкой. Отскочив от пола, он откатился прямо к ногам Клариссы.

Эмма молча наблюдала за происходящим, слишком ошеломленная, чтобы произнести хоть слово. Кларисса подняла деньги и пересчитала их, послюнив указательный палец.

– Две сотни, – сказала она. Затем вытащила из стопки двадцатку с синим росчерком в углу. Почти стемнело, но Эмма различила размашистое «Б» в начале имени «Брюс Уиллис». – Где еще полтинник?

В наступившей тишине стало слышно, как позвякивает «музыка ветра» на двери у кого-то из соседей. Эмма внутренне сжалась.

– Я… не знаю, как они попали ко мне в сумку.

Трэвис тихо фыркнул: «Попалась!» Он стоял у стены, скрестив на груди руки, и насмешливо улыбался.

И тут Эмма поняла, что за спектакль разыгрывался перед ней. С лицом, искаженным от гнева, она развернулась к Трэвису:

– Ты! Ты все это подстроил! Подставил меня!

Трэвис только хмыкнул. В этот момент Эмма почувствовала, как что-то внутри нее оборвалось. Все стало неважным. К черту мир в доме. К черту вечное притворство в попытках понравиться опекунам. Она сорвалась с места и вцепилась в мясистую шею Трэвиса.

– Эмма! – ахнула Кларисса, хватая ее за плечи и оттаскивая от сына. Девушка попятилась, наткнувшись на стул.

– Да что на тебя нашло? – яростно воскликнула Кларисса, подступая к ней ближе, так что они оказались лицом к лицу.

Вместо ответа Эмма снова взглянула на Трэвиса. Он так и стоял, прижавшись к стене и вытянув вперед руки, будто в попытке защититься, но глаза его светились восторгом.

Кларисса еще секунду сверлила Эмму взглядом, потом отвернулась, упала на стул и потерла глаза. Пальцы моментально почернели от туши.

– Ничего не выйдет, – мягко сказала она через некоторое время, печально глядя на Эмму. – Я думала, ты милая и добрая девочка, которая не доставит лишних проблем. Но это уж слишком.

– Но я не виновата! Клянусь, – прошептала девушка.

Кларисса нашарила в кармане пилочку и принялась нервно подпиливать ноготь на мизинце.

– Ты можешь остаться до дня рождения, но потом должна съехать.

– Вы меня выгоняете?

– Мне жаль, – Кларисса отвлеклась от своего занятия и посмотрела на Эмму. Лицо ее смягчилось. – Мне правда жаль. Но так будет лучше для всех.

Эмма отвернулась. Теперь в ее поле зрения попадала только грязная бетонная стена на границе участка.

– Я бы хотела, чтобы все сложилось иначе, – негромко произнесла Кларисса перед тем, как раздвинуть двери и вернуться в дом.

Стоило ей уйти, как Трэвис тут же выпрямился, деловито огляделся, нашел раздавленный окурок, отряхнул его и спрятал в карман.

– Тебе еще повезло, что она не позвонила в полицию, – язвительно заметил он.

Эмма промолчала, и парень вернулся в дом, весьма довольный собой. Больше всего на свете ей хотелось догнать его и выцарапать глаза, но ноги были ватными и отказывались повиноваться. Взгляд туманили слезы.