Игра в ложь - [15]

Тем временем телескоп был настроен, окуляр подкручен так, чтобы Эмме было удобно смотреть, и парень сделал приглашающий жест, отступая в сторону. Девушка послушно вгляделась в звездное небо.

– И давно тебя интересует астрономия? – спросил ее собеседник.

– Она меня не интересует, – Эмма осторожно повернула телескоп, направляя его на большую полную луну. – Я предпочитаю сама давать имена звездам.

– Вот как? И что это за имена?

Эмма отстранилась от окуляра, закрыв его специальной заглушкой от пыли.

– Например, Гадюка. Вон там, – она указала на мигающую звездочку прямо над крышей дома. Несколько лет назад она получила свое имя в честь Марии Роуэн, с которой Эмма училась вместе в седьмом классе. Однажды на уроке испанского Мария налила ей под стул газировки, а потом говорила всем, что у Эммы недержание. Даже преподавателю, причем старательно попыталась перевести термин на испанский. «Недержательство». Эмма тогда только и думала, как здорово было бы взять Марию за шкирку, размахнуться и запустить куда подальше – прямо к звездам, как делали древнегреческие боги, разгневавшись на своих детей.

– Боюсь, твоя Гадюка – часть пояса Ориона.

Эмма скрестила руки на груди, притворившись обиженной:

– Вот, значит, как ты разговариваешь с девушками?

Парень сделал шаг навстречу, их руки почти соприкоснулись. У Эммы перехватило дыхание – это казалось таким естественным жестом. На мгновение ей вспомнился Картер Хайс, капитан школьной команды по футболу в Хендерсоне, – и то, как она боготворила его, не решаясь признаться в своих чувствах. Миллион остроумных и нежных фраз был припасен для него под заголовком «Как Флиртовать с Парнями: Инструкции», но стоило им оказаться наедине, как Эмма обнаруживала, что вместо заготовленной речи несет какую-то чушь про последний выпуск шоу «Голос». А ведь оно ей даже не нравилось!

– Хорошо. Тогда предположим, что две оставшиеся звезды называются Лгунья и Мошенница. И свои имена все они получили в честь трех вредных сестричек, которых Орион за волосы притащил в свою пещеру, – Эмме показалось, что парень многозначительно на нее посмотрел.

Она сделала шаг назад и оперлась на изгородь, понимая, что в этой фразе заключен какой-то глубинный смысл, которого она не понимает.

– Похоже, ты успел неплохо обдумать эту теорию, – сказала она, просто чтобы что-то сказать.

– Похоже, – эхом отозвался парень. Однако во взгляде, которым он наградил Эмму, внезапно стало меньше флирта и больше… любопытства.

А еще у него были самые длинные ресницы, какие Эмма когда-либо видела.

Все выглядело мило и невинно, но на меня вдруг обрушилась целая буря чувств: благодарность, смущение, растерянность. Они как-то были связаны с этим парнем, но как именно?.. Ни одно из этих чувств не оформилось в четкое воспоминание, исчезнув так же внезапно, как и появилось.

Парень отвел взгляд и снова смущенно взъерошил волосы:

– Извини. Просто мы с тобой нормально не разговаривали… с тех пор как… ну, ты поняла. Давно.

– Самое время начать сначала, – отозвалась Эмма.

Его губ коснулась легкая улыбка.

– Точно.

Теперь они смотрели друг другу в глаза. Вокруг вились светлячки, ветер доносил с гор запах свежих цветов.

– Саттон? – раздался в темноте чей-то голос.

Эмма обернулась, чувствуя, как напрягся ее таинственный собеседник.

– Куда она ушла?

Обернувшись, девушка увидела две фигуры возле калитки дома Ниши. Подошвы тяжелых ботинок Лилианны хрустели по гравию; Габриэлла шла, подсвечивая себе телефоном вместо фонарика.

– Уже иду! – крикнула им Эмма и повернулась к парню. – Почему бы тебе не пойти с нами?

– Нет, спасибо, – фыркнул он.

– Ладно тебе, – девушка улыбалась. – Я придумала много имен разным звездам. Распутница, например. Или Ботаник…

– Саттон? – двойняшки остановились прямо напротив них. – Кто это?

Черт! Эмма обернулась, но парень уже исчез, только слегка раскачивался старый венок на входной двери. Затем до ее слуха долетел щелчок замка, а потом кто-то внутри дома резко задернул занавески. Окееееей…

Девушка отошла от телескопа и направилась к калитке.

– Это был Итан Лэндри? – поинтересовалась Габриэлла.

– Вы разговаривали? – одновременно с сестрой спросила Лилианна. Судя по всему, ее прямо-таки разрывало от любопытства. – О чем?

Неожиданно у них за спиной возникла Шарлотта. Ее щеки раскраснелись, на лбу блестели бисеринки пота.

– Что тут у вас происходит?

Габриэлла подняла глаза от телефона:

– Саттон разговаривала с Итаном.

– С Итаном Лэндри? – Шарлотта вскинула брови. – Мистер Мрачный Бунтарь умеет говорить?

Итан. Теперь я знала, как его зовут.

Эмма тоже повторила про себя имя незнакомца. Подруги Саттон смотрели на нее с недоумением. Похоже, не стоило вести беседы с тем, кто не входил в список ее друзей. Чтобы разрядить напряжение, Эмма снова потянулась за телефоном. Ни одного нового сообщения.

Шарлотта просто-таки сверлила ее взглядом, и Эмма поняла, что откладывать момент объяснения больше нельзя.

– По-моему, я слишком много выпила, – пробормотала она.

Как ни странно, это сработало: Шарлотта прищелкнула языком.

– Бедняжка, – она подхватила ее под руку. – Пойдем, отвезу тебя домой.