Игра в классиков - [12]

Шрифт
Интервал

- Та-ак..., - обошёл он вокруг меня, всматриваясь. - Жена у него, значит... И ещё предъязвенное у него.

- Да-да! - поддакнул я.

- А не врёшь? Ну-ка дай мне твоих закурить, что ли!

Я торопливо вывернул из кармана пачку сигарет, носимых для такого случая, открыл перед ним, потом щёлкнул зажигалкой. Участковый, не торопясь, со вкусом затянулся, а потом с хитрым прищуром сквозь дым посмотрел на меня:

- А сам что же? Или брезгуешь с народом перекурить?

Ну, вот... Опять...

- Господин участковый, вы же знаете - я не курю!

- Как это? - прищуренные было глаза распахнулись в деланном изумлении. - Не куришь? Совсем?

- Ну, так вышло... Не могу я, организм не даёт.

- Не пьёшь, - загнул он палец. - Не куришь. Подозрительный ты человек, сосед! Придётся пройти.

- Да вы и так меня почти каждый день проверяете!

- Что делать, что делать... А у меня, может, техники специальной с собой нет, чтобы тебя на месте проверить. И не должен я всё помнить. И вообще - чем вам труднее, тем государству лучше. Ясно?

Участковый свистнул, и из той же тени вышли два дружинника с красными весёлыми лицами.

- Вот, ребятки, смотрите: не пьёт, не курит... Убыток государству нашему приносит. Зачем живёт? Кому нужен? А?

Я молчал. Через день, практически через каждый день я не успевал вовремя скрыться и попадался участковому. И каждый раз он устраивал такой спектакль. С громкими криками, с разъяснением почтенной публике, тут же откуда-то появляющейся во дворе. Потом он по рации вызывал машину. Потом меня везли в райотдел на экспертизу, где врач проверял все мои справки и внимательно рассматривал рентгеновские снимки. Я предъявлял квитанции оплаты акцизных сборов, обязанность уплаты которых теперь была возложена на тех, кто сам не пил и не курил.

...

А начиналось все так просто и даже смешно: решили наши политики по западному образцу запретить курение. Вообще запретить. Пусть, мол, курят по квартирам своим. Пусть никому не мешают своим курением. И тут-то и выяснилось, что такое настоящая демократия. На ближайших выборах сокрушительную победу над всеми остальными политическими силами одержали недавно созданная Партия любителей табака и примкнувшие к ней в качестве верных союзников Партия любителей водки и Партия любителей пива. Созданные вроде на смех, неоднократно высмеянные в анекдотах и разных КВН, они в один момент оказались у руля. Да и деньги табачных и водочных заводов оказались не лишними в предвыборной кампании.

Хотя, не в деньгах даже дело. Просто оказалось вдруг, что большинство народа - курит. И большинство - пьёт. А демократия - это как решит большинство. Вот большинство и приняло новые законы, полностью поменявшие приоритеты.

"Страна живёт с водки и табака!" - а кто и когда спорил с этим? А вот те, кто не пьёт и не курит, выходит, подрывают экономическую мощь страны. А потому...

Ну, и так далее. Все акцизы теперь платят непьющие-некурящие. Штрафы - тоже на них регулярно. Медосмотры платные, чтобы доказал, что пить-курить не можешь. А вот если выясняется, что можешь, но не хочешь - принципиальный, мол. Ну, тогда и административка, а в дальнейшем - уголовное преследование.

...

- Ну, что, снова отпустили? - стоял на крыльце и опять щурился сквозь дымок сигареты участковый.

- Отпустили. Вы же и так знаете, что не могу я...

- Не можешь - поможем, не хочешь - заставим, - отозвался он лозунгом Партии любителей табака, теперь выложенным золотыми буквами под крышей Думы. - Лечиться тебе надо, сосед. Желудок лечить - и пить с мужиками, как все. Голову лечить - и начинать, наконец, нормально курить. А то, как маленький прямо... Ну, ты же не диссидент, я надеюсь? А? Сосед?

Обратно домой я брёл, опустив голову, целый час. Медленно поднимался по лестнице на восьмой этаж: в лифте было слишком накурено. Эх, жена опять будет ругаться, что поздно пришёл. И деньги ведь не лишние совсем, которые ежемесячно приходится отдавать в казну за право не пить и не курить...

А может и правда...

Как все...

Как большинство.


-- День рождения


- Малёк, ты все ещё веришь в День рождения?

Ирка смеялась нагло и в открытую. Она громко при всех задала неудобный вопрос и теперь смотрела на Мишку, как на маленького. А он вовсе уже не был маленьким. Он умел читать и писать. И он читал разные книги и смотрел учебные фильмы. Но День рождения... Она так спрашивала, что любой ответ был бы не правильным. Мишка отвернулся, шмыгнул вдруг потёкшим носом, и попытался уйти молча. Мимо пройти попытался.

- Нет, ты мне скажи, малявка! - Ирка схватила его за плечо. - Скажи, пацан - ты все ещё веришь в День рождения? Да?

- Мне в класс! - он попытался вырваться, но она была старше и сильнее.

Ей было лет двенадцать, не меньше. Вон, какая уже.

- Всем в класс. Но мы с тобой тут уже не раз встречаемся. И мне нужен ответ лично от тебя, малявка. Ты все ещё веришь в День рождения?

День рождения в интернате праздновали в первый день весеннего месяца май. Этот месяц тут считался началом купального сезона. После Дня рождения всех пускали купаться в море. Оно ещё было прохладное, долго в воде не просидеть. Но тут ведь главное - принцип. Вот прошёл День рождения, и сразу начинается сезон. Сразу можно купаться.


Еще от автора Александр Геннадьевич Карнишин
Настоящее фентези

Оказалось, что уже накопилось на небольшой сборник. И еще оказалось, что писать фентези интересно, и можно даже обходиться без колдунов и эльфов в тексте.


Попаданцы

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Черный человек

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Ксеноисторик Маркс

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Деда Мороза не бывает

Это вовсе не новогодняя сказка, хотя заканчивается все хорошо. Вроде бы.


Грамотей

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Я уйду с рассветом

Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.


С высоты птичьего полета

1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.


Три персонажа в поисках любви и бессмертия

Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с  риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.


И бывшие с ним

Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.


Терпеливый Арсений

«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».


От рассвета до заката

В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.