Игра с тенью - [8]
4. Прошу прощения за прямоту, но важно все обговорить сразу, чтобы избежать недоразумений в дальнейшем.
III
Дорогой мистер Хартрайт!
Благодарю Вас за Ваше утреннее письмо, которое положило конец моим тревогам.
Я очень рада, что Вы согласились на мое предложение, и помогу Вам, чем смогу. Конечно, я понимаю, что Вами должна руководить только правда. Я жду именно этого; если бы я хоть на минуту допускала, что предвзятость отвлечет Вас от истины, я бы не просила Вас взяться за дело, которое требует духовной устойчивости.
Надеюсь, что Вам не покажется, будто я слишком на Вас давлю, если я дам Вам некоторые рекомендации. Конечно, Вы сами выберете своих собеседников, но я советую для начала обратиться к мистеру Раскину, мистеру Джонсу и миссис Бут. Я дала их адреса Мэриан вместе с этим письмом, и сегодня вечером сама напишу мистеру Джонсу и миссис Бут о том, что вы можете к ним обратиться. Я знаю, что миссис Бут отказалась разговаривать с мистером Торнбери, поэтому мне пришло в голову, что поначалу Мэриан, как женщина, может добиться большего успеха в завоевании ее доверия. Что же касается мистера Раскина — боюсь, здесь мое письмо Вам ничем не поможет, так что Вам надо набраться храбрости и самому потревожить этого великого человека.
Искренне Ваша
Элизабет Истлейк
IV
Дорогая моя!
Спасибо за письмо и рисунки Флорри и Уолтера — похоже, дети скоро превзойдут своего отца, если он будет почивать на собственных лаврах!
Вчера я написал Раскину и Джорджу Джонсу, но не получил ответа ни от одного из них. Поэтому, не желая терять времени, я отправился, как ты уже поняла по адресу на конверте, в новый читальный зал библиотеки Британского музея. (Кстати, это изумительное здание. На мой взгляд, оно принадлежит к совсем новому классу строений — большое, внушительное и полное тишины, подобно большому собору, оно построено как храм не Бога, а наших знаний о Его творении. Бывало ли прежде нечто подобное? Может быть, в древней Александрии; но то, что человечество знало о мире в те времена, теперь кажется нам незначительным. Теперь же в Лондоне Древо познания добра и зла впервые возведено из кирпичей и цемента, и кто знает, благословением это окажется или проклятием?)
Здесь я решил прочитать все, что только можно отыскать в книгах о Тернере, — и, судя по тому, что я нашел, работать мне предстоит недолго. Он родился в Лондоне в 1775 году, в День святого Георгия; он рисовал; он писал красками; он умер. В общем, если не считать немногих деталей вроде его путешествий по стране и по Европе, — это все, что известно о его обыденной жизни. Он никогда не женился, никогда не дрался на дуэли, никогда не пропагандировал революцию, никогда не признавался в любви принцессе — тысячи англичан прожили точно такие же жизни, интересные только семье и друзьям. В жизни Тернера выделяется лишь одно — его фанатичная преданность искусству. Она помогла создать прекрасные полотна, но мало что оставила для биографа. Я начинаю жалеть несчастного Торнбери, который, должно быть, перешел на клевету в отчаянной попытке сделать повкуснее жидкую водичку своей истории.
Именно поэтому я, понимая твою тревогу, считаю ее беспочвенной. Конечно, возможны непредвиденные трудности, их нельзя недооценивать, но я уверен, что наше расставание придется продлить всего на две-три недели — иначе, клянусь тебе, я немедленно написал бы леди Истлейк и сообщил ей, что передумал. Похоже, близких знакомых у Тернера было до смешного мало, и большинство из них уже умерли; встречи с немногими оставшимися друзьями — если они захотят со мной встретиться — займут всего несколько дней. Потом мне придется брать себе в помощь дневники, письма и другие документы, особенно для восстановления картины его ранних лет, живых свидетелей которых, скорее всего, не осталось вообще. Потом я со своим уловом смогу вернуться в Лиммеридж и большую часть работы сделать там. Может быть, возникнет необходимость пару раз уехать, но все-таки я уверен, что спокойно просижу в Камберленде до тех пор, пока мы все вместе не вернемся в Лондон в следующем сезоне.
Так что, пожалуйста, дорогая, не надо беспокоиться! А в конце письма позволь побеспокоиться мне — я рад, что ты гуляешь по нашим любимым местам на пустошах, но разве благоразумно в твоем нынешнем состоянии уходить так далеко, особенно одной? Вдруг что-нибудь случится? Пожалуйста, будь осторожна.
Твой любящий муж
Уолтер
V
Дорогая моя!
Твое письмо пришло сегодня утром. Спасибо! Признаюсь, я надеялся, что оно будет не единственным в моей почте, потому что в последние несколько дней моя работа над биографией остановилась в ожидании ответов Джонса и Раскина (в результате чего, к раздражению Дэвидсона, я стал дожидаться писем, шагая по дому, будто волк в клетке перед полнолунием).
Но твои слова подтолкнули меня к действию, и, как только я закончил читать, я решил двинуться в атаку и попытаться найти свой собственный путь в мир Тернера. Честно говоря, у меня не было ясного представления, с чего начать (где-то в сознании теплилась мысль, что если ничего другого не получится, то останется Атенеум, где я могу наткнуться на кого-нибудь, кто помнил его) — я хотел просто пуститься в поиски и посмотреть, куда приведет меня день. И хотя это, возможно, слишком пышные слова, но моя вера была вознаграждена.
Руководители Accenture Пол Доэрти и Джеймс Уилсон много лет изучают искусственный интеллект и влияние технологий на бизнес и общество. Итогом их работы стало это руководство по переосмыслению бизнес-процессов и созданию инновационных рабочих мест.
Действие разворачивается в студенческом общежитии, когда соседи по комнате приносят с барахолки много всякого хлама, который достался им даром. Что ж поделать, студенчество, такой период, когда от халявы буквально сносит голову. Вот только мы забываем, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке… Среди бездумно принесенных вещей друзья обнаруживают самый обыкновенный, на первый взгляд, женский портрет, но в первую же ночь они поймут, какая роковая печать нависла над их комнатой.
О дружбе ли этот рассказ? Или он о совести, ответственности и последствиях наших решений и поступков? Можно немного подумать, но не нырять слишком глубоко. А еще это рассказ-загадка. Читать его будет любопытно, но финал вас обязательно освежит.
Миша спустя годы возвращается домой. Многое поменялось с тех пор, как ему пришлось покинуть родные места после потери близкого человека. И когда казалось, что жизнь начала налаживаться, демоны прошлого настигли его, вновь заставив вспомнить всё о чём он так яро пытался забыть…
Здесь обитает страх.Здесь говорящий с мертвыми управляет такси, а вынужденная остановка на пустынной дороге перевернет вашу жизнь.В доме с решетками на окнах поджидает нечто. И это нечто голодное!Здесь уборщица знает все ваши тайны, и она не упустит шанса ими воспользоваться.И даже Добрый Дом может превратить вашу жизнь в кошмар!Читайте «Передвижная детская комната» и не забудьте завернуться в одеяло. Оно согреет вас, когда холодный ужас проникнет в душу. Книга содержит нецензурную брань.
Дора часто слышит странный голос. Он шепчет гадости, смеется над ней, обвиняет в ужасном преступлении. Переезд в другой дом и новый психотерапевт едва ли что-то меняют. Мрачные галлюцинации Доры только усиливаются. Однажды девушку посещает видение погибшего мальчика. Мистика или игра фантазии? Доре кажется, что кто-то намеренно сводит ее с ума. Она начинает собственное расследование, но никто не верит девушке. Может ли злая часть собственной натуры играть с ней в жестокие игры?
В 2000 году любители экстремальных приключений и повышенного адреналина устремились в США, где возникла загадочная, таинственная Зона, которую назвали «Пэгэтори». Все, кто рискнул испытать себя в поединке с Зоной, сталкивались в ней с невероятными явлениями, несвойственными нашему привычному земному миру. Поэтому вскоре сложилось мнение, что Зона представляет собой либо непознанное человеком новое пространственное измерение, либо параллельный мир. Испытания, с которыми любители приключений сталкивались в Зоне, многие называли испытаниями Адом.