Игра до победы - [165]

Почти вся верхняя часть левой руки и плечо были покрыты черно-багровым кровоподтеком. Лес нерешительно коснулась синяка кончиками пальцев. Как же ему, должно быть, больно!

– Ты упал?

– Si. Лошадь Ламберти столкнулась с моей. Он при падении сломал себе запястье и локтевую кость. Мне пришлось отвезти его в маленькую больницу в деревне. Там я и провел последние три часа, – сказал он. – Или, вероятно, мне следовало броситься к тебе, как только ты щелкнула пальцами?

Лес отошла от него на шаг и отвернулась, чтобы спрятать лицо. Только сейчас она поняла, как мелочно и эгоистично вела себя.

– Тебе следовало бы отшлепать меня… повернуться и уйти… или сделать что-нибудь в этом роде. – Она порывисто повернулась к Раулю. – Как он? С ним все в порядке?

– Si. Придется несколько недель походить в гипсовой повязке, но переломы чистые, без осколков, – сказал он. – Эктору надо было объяснить тебе, почему я задерживаюсь, но, думаю, он просто захлопотался. Я рад, что не шлепнул тебя и не вышел. Я очень долго ждал, чтобы услышать, как ты скажешь, что ты желаешь меня так же сильно, как я тебя.

Пальцы Рауля провели по нежной шее Лес и задержались на голубой жилке, пульсировавшей в такт ее сердцу. Затем он опустил руку и посмотрел ей в глаза.

– Сейчас у меня только одна здоровая рука, так что тебе придется самой любить меня.

– С наслаждением, – сказала Лес.

И это банальное выражение имело для нее буквальный смысл.

Много времени спустя она лежала полностью удовлетворенная, уютно свернувшись справа от него, положив руку на грудь Рауля. То, что она переживала с ним, было совершенно не похоже на близость с Эндрю. Как ни странно, но теперь она могла думать об Эндрю без досады и злости, вспоминая то хорошее, что было между ними, а не плохое.

Может быть, она была обязана этим, как и многим другим, Раулю – он помог вернуть ей уверенность в себе. Она не искала названия чувству, которое испытывала к нему, но признавалась себе в том, что не хочет, чтобы их роман подошел к концу. Прежде она не желала заглядывать вперед и жила только сегодняшним днем. Сейчас у нее появилась потребность строить планы на завтра.

– Как идут дела у Роба? Ты с ним ладишь?

Лес не стала упоминать о злосчастном инциденте, произошедшем между сыном и служанкой. Если Эктор и рассказал о нем, то Рауль не обмолвился с Лес о происшествии ни единым словом. Но с того дня она спрашивала себя: не проявились ли в ярости Роба те обида и негодование, которые сын испытывал по отношению к Раулю? Наблюдая за тренировками, Лес не ощутила между Робом и своим возлюбленным никакой враждебности, но она находилась слишком далеко, чтобы уловить все тонкости в выражениях лиц и голосов.

Рауль перевернулся на правый бок и, опершись на локоть, посмотрел на Лес.

– Теперь, после любовных ласк, тебе захотелось порасспрашивать меня о сыне? – насмешливо спросил он, лаская рукой ее обнаженные бедра и живот.

Лес невольно придвинулась ближе, отвечая на ласку, и вместе с тем попыталась сосредоточиться, чтобы нежные прикосновения Рауля не отвлекали ее от темы.

– В последнее время он сильно изменился, и мне хочется знать, заметил ли ты это?

– Он бывает раздраженным, иногда унылым и угрюмым… – Его рука продолжала лениво странствовать по ее телу. – Почему ты спрашиваешь?

– Иногда мне кажется, что он все еще сердится на то, что мы вместе, и меня интересует, как он ведет себя с тобой, когда меня нет поблизости.

– Он относится ко мне с уважением. Вовсе ни к чему, чтобы он еще и любил меня, – ответил Рауль, и Лес задумалась: а не раздувает ли она из мухи слона. Может быть, она слишком чувствительна.

Рауль нежно прикоснулся губами к ее соску и стал водить вокруг него кончиком языка до тех пор, пока сосок не поднялся и не затвердел. Лес почувствовала, как у нее невольно сжимается лоно.

– Мы закончили говорить о Робе?

– На самом деле… – Ее ладонь скользнула вдоль руки Рауля, осторожно обогнув огромный синяк возле плеча. – Я заговорила о нем, чтобы было проще задать следующий вопрос – заключил ли ты какой-нибудь договор на игры во Флориде во время зимнего сезона?

– Я обратился к спонсорам нескольких команд, но пока ничего еще точно не решено. Почему ты спрашиваешь?

Казалось, сейчас ему интересней играть с ее грудью, чем обсуждать будущее.

– Потому что… – Лес замолчала, наслаждаясь тем, как он отвлекает ее от разговора. – Я собираюсь спонсировать команду для Роба. Я хочу, чтобы он играл с самыми лучшими, а ты – лучший. Я подумала также, что, если бы вы с ним поладили, ты мог бы продолжать тренировать его. Как тебе нравится эта идея?

– Мне нравишься ты.

– Рауль! – возмущенно воскликнула Лес, протестуя, но не слишком решительно, против того, что он уклоняется от прямого ответа.

К великому ее сожалению, Рауль поднял голову и лениво посмотрел на нее.

– Я никогда еще прежде не играл для женщины.

– Зато ты играл с ними, не так ли? – пробормотала она, обводя пальцем линию его губ.

Рауль хмыкнул.

– Это гораздо интереснее, нет? – парировал он и поцеловал ее палец.

– Может быть, еще интереснее делать и то и другое? – сказала Лес. – У меня большой дом, рядом с домом – конюшни, тренировочное поле и громадная, царских размеров кровать. Где ты еще найдешь такие удобства? Ты только подумай, какие тебя ждут «дополнительные удовольствия». Ну, что скажешь? Будешь ты играть со мной и для меня?