Идущие следом - [20]

Карета каким-то чудом миновала теснину между скалами и понеслась дальше. По левую сторону темнела роща из вековых дубов, чьи узловатые стволы напоминали застывших чудовищ, грозно взирающих на безумную скачку. Проскакав ещё немного, упряжка начала сбавлять ход – кавалер схватил одну лошадь за узду и попытался остановить карету.

– Что вы делаете?! – крикнул я.

– Нам надо укрыться в лесу, а карету отправить дальше!

– Зачем?!

– Так мы собьём их со следу!

Он был прав. Это было весьма разумным и своевременным решением. Лошади устали и не были готовы скакать с той же скоростью, а исход схватки, оставшейся далеко позади, был весьма туманным. Как бы мне ни хотелось присоединиться к сражающимся, я прекрасно понимал, что если не спасу Ирэн, то Паскаль Жанэ и Орландо де Брег зря рисковали своими жизнями.

Едва карета остановилась, я соскочил с жеребца и распахнул дверь. Внутри увидел до смерти перепуганную графиню, служанку, ребёнка и священника, который плеснул в меня обжигающим взглядом:

– Почему мы остановились?!

– Надо спрятаться, – обращаясь к Ирэн, сказал я. – Прошу простить, ваше сиятельство, но иного выхода у нас нет.

Несколько мгновений спустя мы углубились в чащу. Под ногами мягко пружинил мох, а дворянин, который шёл с нами, постоянно морщился и оглядывался назад. Да, он был прав в своих опасениях! В любой момент могла показаться погоня. Я трезво оценивал шансы наших защитников и понимал, что даже де Брег, обернись он зверем, едва ли сможет переломить исход этой стычки. Ещё утром, когда мы трапезничали, он сказал, что среди преследователей есть кто-то, обладающий колдовским даром. Иначе ему трудно объяснить всё происходящее. Я не знаю, что он имел в виду, но, судя по его хмурому виду, наши дела были плохи.

Да, мне было больно сознавать, что мой друг может погибнуть, но мы с ним знали, на что шли… Знали и были готовы умереть, если это потребуется. Что бы вы ни подумали, прочитав эти строки, но это не громкие слова, коими так любят блеснуть летописцы, описывающие чужие подвиги, военные походы и осады городов.

Мы прошли около сотни шагов, когда увидели скалу, покрытую зелёными прожилками мха. Между скальными обломками чернел зев прохода. Как оказалось, это вход в небольшой грот, где, пусть и без особых удобств, могли укрыться около десяти человек. Не знаю, сколько прошло времени, но, полагаю, не меньше получаса, прежде чем кавалер, который отправил карету по ложному следу и таким образом спас нас от преследователей, вдруг прислушался, самодовольно подкрутил усы и улыбнулся.

– Как славно всё обернулось!

– Славно?! – вытаращился я. – Вы сошли с ума?!

– Извольте помолчать, юноша! – оскалился мужчина и повернулся к графине. – Надеюсь, ваша светлость не затаит на меня обиды, но отныне вы мои пленники!

– Что?!!

Дворянин обнажил меч и презрительно скривился:

– Увы, господа! Надеюсь, мы обойдёмся без лишней крови? Мне бы не хотелось…

– Негоже, сын мой, угрожать оружием слуге Господа… – послышался голос священника. Даниэль Сагальский произнёс эти слова с таким искренним сожалением, что любой, даже самый закоренелый грешник устыдился бы своих деяний и тотчас покаялся. Вздохнув, святой отец покачал головой и добавил: – Грех это…

– Заткнитесь, святой отец!

– Опомнитесь, сын мой! – не унимался священник. – Вы и так напугали нас до смерти! Вспомните слова Господа нашего Иисуса Христа: «Возврати меч твой в его место, ибо все, взявшие меч, мечом и погибнут!»

– Пошёл ты к дьяволу, святоша! – прошипел кавалер. – Заткни пасть, пока я не перерезал тебе глотку!

– Отче, отпусти ему, ибо он не ведает, что творит…

– Что, рискнёшь броситься грудью на меч, церковник? Заткнись и моли Бога, чтобы я не передумал!

Я молча положил руку на эфес, но меня остановил священник. Он тяжело вздохнул, а затем быстро махнул рукой в сторону этого дворянина! Так быстро, что я даже не заметил этого движения. Дворянин жалобно крикнул и попытался отвернуться, прикрывая лицо рукой. Судя по всему, он ослеп! Как бы я ни был удивлён, но бросился вперёд и ударил его кулаком в скулу. Шевалье де Брег был прав – у незнакомцев, преподавших нам урок на улицах Баксвэра, было чему поучиться! Дворянин рухнул как подкошенный. Из его глаз катились слёзы.

– Соль и жгучий перец, – пояснил священник и развёл руками.

– Ну и дела, святой отец…

– Вяжите ему руки, Жак, – весьма благостным тоном сказал отец Даниэль и возвёл взгляд к небесам.

– Проще его убить!

– Нет, этот богохульник нужен мне живым. Хочу, чтобы он признал свой грех, покаялся, а затем своими ногами дошёл до костра или плахи.

– Как скажете, святой отец, – потирая кулак, ответил я.

Едва успел связать руки этого проходимца, как раздался испуганный возглас графини. Выхватив меч и обернувшись, увидел побелевшую от страха Ирэн, которая смотрела в чащу леса широко открытыми глазами. Послышалось ржание лошадей, которые вдруг рванули в сторону, исчезая в сумраке дубравы.

Проследив за взглядом графини, я почувствовал, что моё тело цепенеет от страха, а лицо покрывается мертвенно-холодным потом. Не дальше чем в ста шагах от нашего убежища среди вековых деревьев замелькали тени. Едва различимые на фоне дубовой рощи, они вдруг развернулись и двинулись в нашу сторону…