Идеальная любовница - [89]

Габриэлла словно приросла к полу. Она смотрела на мать и свекровь, таких разных и таких похожих в своем сожалении о прожитой жизни женщин и чувствовала, что ровным счетом ничего не понимает. Розалинда — идеальная любовница, Беатрис — идеальная жена… и обе они несчастны, как же так? Разве у девушки есть еще какой-то путь, по которому она может пойти, чтобы достигнуть уважения и благополучия?

— Я всегда считала, что женщина может быть либо любовницей, либо женой, — прошептала Габриэлла. — Герцог заявил, что не допустит, чтобы я стала любовницей, а Питер ясно дал понять, что не хочет видеть меня женой. Что же делать? Неужели я никогда не смогу выбирать сама? Неужели всегда кто-то будет решать мою судьбу за меня?

— А что бы ты выбрала, Габби, — тихо спросила Розалинда. — Чего ты хочешь?

Габриэлла отвернулась и уставилась на залитую солнцем лужайку. Ах, если бы этот свет и тепло могли растопить холод, поселившийся в ее сердце. Так чего же она хочет?

Еще месяц назад она с легкостью ответила бы на этот вопрос, когда она хотела выйти замуж и верила, что брак избавит ее от проблем. Она хотела навсегда оградить себя от той боли и разочарования, которые неизменно сопутствуют страсти. А что вышло? Брак с Питером лишил ее последней надежды и с головой окунул в те муки, которых она так тщательно старалась избежать. Исчезла безопасная гавань, и теперь она совершенно беззащитна перед радостями и горестями любви.

Габриэлла закрыла глаза и представила себе Питера. Она вспомнила его взгляд, улыбку, походку и мечтательно проговорила:

— Я хочу, чтобы у меня был муж и любовник в одном лице. Я хочу спать с ним в одной постели и обедать за одним столом. Я хочу, чтобы мы смеялись и печалились вместе, хочу играть с ним в шахматы и не бояться выигрывать, хочу, чтобы мы катались на лошадях, сажали розы и читали друг другу потешки. Хочу, чтобы это был Питер Сент-Джеймс, — она помолчала. — А еще я хочу, чтобы наверху в детской играли наши дети. Я хочу стареть вместе с ним и в шестьдесят лет радоваться тому, что он по-прежнему мой. Мой муж и мой лучший друг.

Беатрис с тоской слушала откровения Габриэллы. Она не верила, что ее искушенный, распущенный и циничный сын сможет стать хорошим мужем для этой девочки. Да что там мужем, Габриэлла ведь хочет видеть в нем еще и друга, а это, учитывая характер Питера, вряд ли возможно, хотя как знать… Малышку Габби Бог тоже характером не обидел.

— Питер — испорченный, упрямый и пресыщенный тип! — сердито заявила Беатрис после недолгой паузы. — Он не выносит ограничений и привык жить так, как ему заблагорассудится. У него нет ни капли совести! — она обреченно махнула рукой и спросила: — Ты уверена, что именно его хочешь видеть своим мужем? В словах свекрови Габриэлла уловила надежду и сразу же ухватилась за эту призрачную пока нить.

— Да, он нужен мне, — твердо ответила девушка. — Хочет Питер того или нет, но он мой муж и, надеюсь, останется им до тех пор, пока смерть не разлучит нас.

— Но хватит ли у тебя сил, чтобы отстоять его?

— Хватит?

— Тогда, умоляю, беги из этой деревни! Иначе он будет наведываться сюда лишь раз в год, доставать тебя из нафталина, проводить под носом у общества и прятать обратно.

— Терпеть не могу запах нафталина, — со смехом, в котором сквозила уверенность, заявила Габриэлла.

— К сожалению, к нему быстро привыкаешь, — заметила Беатрис и продолжила наставления: — Ты должна перейти в решительное наступление. Завтра же поезжай в Лондон и разыщи Питера. Правда, там он чувствует себя как рыба в воде, так что тебе будет нелегко.

— Быть «соломенной вдовой» тоже не легко. Жить вдали от мужчины, которого любишь, что может быть хуже?

Беатрис внимательно посмотрела на невестку. Слова Габриэллы заставили ее задуматься.

— Видишь ли, девочка, лондонские аристократы падки на сенсации, а мой сын не раз давал им пищу для сплетен. Тебе понадобится поддержка, и я помогу тебе. Помогу, потому что хочу, чтобы вы оба были счастливы, а ты, я верю, сделаешь Питера счастливым. Я помогу тебе, потому что уже очень давно хочу внуков. Я сделаю все, что в моих силах. Габриэлла непонимающе посмотрела на леди Беатрис. Не ослышалась ли она? Неужели мать Питера и в самом деле предлагает ей помощь?

— Я вас правильно поняла? — робко спросила девушка. — Вы хотите, чтобы наша жизнь с Питером наладилась?

Беатрис кивнула. Ох, как тяжело дались ей последующие слова, но она, отбросив ложный стыд, все же произнесла их.

— Я слишком крепко и слишком долго держала своего мальчика в ежовых рукавицах. И пусть он никогда не простит меня, я могу хотя бы попытаться вернуть его уважение. Попытаться дать ему ту семью, которой у него никогда не было, — она стиснула руку Габриэллы. — Будь ему хорошей женой, девочка, и ты получить то, чего заслуживает хорошая жена.

Габриэлла признательно улыбнулась ей и почувствовала, как на глаза наворачиваются предательские слезы.

— И я тоже помогу тебе, моя Габби, — разрушила их идиллию Розалинда. — О, ты еще не знаешь, на что способна твоя мать.

— Чем же вы сможете ей помочь? — снисходительно глядя на нее, спросила Беатрис, — Что вы знаете о лондонском высшем свете?