Идеализм-2005 - [13]

Ключ от дома я оставил Чугуну. Он в захвате не участвовал, а для меня акция могла закончиться в изоляторе временного содержания. Кто-то к тому же должен был прибраться после нацбольской вписки.

Нацболы шли по проселочной дороге, по колено в снегу. Настоящий такой марш-бросок. Было совсем темно. Сначала все молчали, потом стало веселее.

— Бля, снегу дохуя! — громко переговаривались партийцы.

— В ботинки попадает, сука.

— Шире шаг, — маленькая, с мальчишеской стрижкой «под горшок» Нина, одетая в шитый-перешитый серый тулуп, в больших и нелепых мерных башмаках, шла в самом начале колонны, прокладывала дорогу остальным, — пиздеть не мешки ворочать.

— Курить есть у кого?

— Только легкие.

— Хрен с ним, давай!

Утренний морозный воздух, близкие хорошие дела. Классно.

На Шелковском шоссе нацбольский спецназ загрузился в автобус. Старый, вонючий, мрачный. Забитый до отказа хмурыми дядьками, бабками, тетьками. Народ толкается локтями — а зачем? Езжайте себе уж спокойно.

— Нина, из автобуса надо уже группами выходить, — напомнил я нацболке.

— Я помню. Все хорошо будет, разберемся, — Нина улыбалась чему-то мечтательно.

— Ну, хорошо тогда.

В сыром автобусе нацболов охватила какая-то дремота. Слышно было только как пенсионеры власть ругают.

— От жида Лужкова жизни никакой нет, — донеслось откуда-то старческое шамканье.

— Да не говори уж, — проскрипел такой же старческий ответ, — кайло бы ему в руки, да на Колыму.

Автобус подъехал к «Щелковской». Моя группа вышла через заднюю дверь. Серый плохо пахнущий людской поток подхватил нас, понес к подземке.

— Илья, смотрите, не теряйтесь, — сказал я нацболу из Кемерово в «конской»[10] красно-синей розе.

— Все заебись, я тут, — ответил он, — главное, чтобы группа однофамильца твоего из Воронежа не потерялась. Среди них москвичей нет.

— У него Скиф в группе. Он в Москве уже три месяца живет, найдет дорогу. Блин, у турникетов очередь смотри какая. Этой хуйни только не хватало. И менты.

— Ага, — вяло отозвался Илья.

— Спрячь лысину под шапкой, а то у мусоров какая-нибудь операция «Скинхед» вдруг опять. Заберут тебя, а нахуй оно…

— Хорошо, — Илья нехотя одел шапку.

Турникеты мы прошли без проблем. В поезд еле залезли — люди едут на работу, на учебу, по своим делам. На перроне давка, людские тела распихивают друг друга, прокладывают себе путь к вагонам…

К одиннадцати часам мы добрались до места стрелы. Макдоналдс в торговом центре рядом с «Проспектом Вернадского» был почти пуст.

Рома и Лена сидели за столиком в дальнем конце зала. На обоих были черные полувоенные куртки.

— Привет, — подошел я к ним, — вот, приехали. Все готовы, все чисто.

— Здорово, Леха, — ответил Рома, — отлично, молодцы, берите стулья, садитесь. Не шумите.

Нацболы придвинули стулья. Некоторые сразу задремали.

— Хорошо, что спят, — кивнул на них Рома с доброй улыбкой, — меньше, блин, кипиша.

— Ага.

Подошла группа Нины Силиной. Она кивнула командирам и села со своими ребятами за соседний столик. Еще через двадцать минут на месте был и воронежец с группой.

— Оу, нацболы, — тихо произнес Рома, — сюда подтянитесь все быстро.

Партийцы сели вокруг стола.

— Все обо всем в курсе? Хорошо. Кто с Ниной на крышу, кто с Лехой на балкон, тоже разобрались? Заебись! Сейчас все быстро делаем.

— Тем, кто приковывается, — Лена протянула под столом две длинные цепи Нине.

Два человека из ее группы должны были приковаться на лестнице.

— Фаера, листовки.

Нацболы незаметно распихали их по рукавам и карманам.

— Отсюда идите пешком, — продолжала Лена. — Как раз вовремя будете, к подходу журналистов. Леха, Нина, дорогу знаете? Отлично! Двумя толпами только не идите, а маленькими группами. Ну, это вы разберетесь по дороге.

— Да, разберемся.

— Так, чистые трубки, — Рома протянул Нине и мне две «моторолы», — созвон, как на исходных будете. Леха, на твоей вбит номер Марины, он должна отписаться, как журналисты на месте будут. Потом начинайте. Она так и напишет: «На месте». Потом созвон с Ниной. Симку не забудь сломать и выкинуть.

— Понял, — я положил «моторолу» в левый карман джинсов.

— Слушайте, — сказала Лена, — там, на исходных можно особо не прятаться, мусора все равно сделать ничего не успеют. Но все равно лучше с условным сигналом. В гости идете. Так вашего разговора потом в материалах дела не будет. Типа: «мы в гости идем, вы на месте?» Потом начинайте. Поняли?

— Ага, — ответила Нина.

За соседним столом я заметил трех типов в кожаных куртках и отороченных мехом картузах.

— Рома, посмотри налево. Мутные чуваки какие-то. И трое, как опергруппа.

— Бля, этого нам еще не хватало!

Тут эти типы встали и вышли из Макдоналдса.

— Леха, посмотри, — сказал командир Московского отделения.

— Jawohl.

На улице сомнительные граждане сели в автомобиль. Машина тронулась. Никаких других признаков наличия оперативников не наблюдалось. Я вернулся.

— Уехали.

— Хорошо. Давайте выдвигайтесь, а то действительно какие-нибудь опера появятся.

— Пошли, — скомандовала Нина своим, — Леха, до созвона. До гостей.

— Слава Партии, — произнес Рома тихо.

— Вам того же, Роман Андреич, — с улыбкой ответила Нина. — Не переживайте, все как надо сделаем.