Ибн Сина Авиценна - [28]
В книгохранилище и произошла, может быть, первая встреча с Неизвестным философом и другом на всю жизнь — Беруни.
Философ пришел через книгу, на обложке которой бы и написано: „О высшем Добре“, Аристотель.
Но не принадлежала эта книга Аристотелю. Хусайн чувствовал это. Перечитывал книгу и убеждался с совершенной ясностью. В XIII веке, через двести лет после Ибн Сины, Фома Аквинский открыто сказал об этом вслед за своим учителем Альбертом Великим. Фома Аквинский дал книге и новое название — „Книга о причинах“. Авторство тоже приписал неизвестному арабу. Альберт Великий Заявил: „Автор ее тот, кто сочетает в себе Аристотели, Фараби и Авиценну“ (Ибн Сину). И это он сказал после того, как сто лет назад книгу судили, и папа Иоанн III проклял ее и даже приказал запереть в тюрьму. В XVII веке вместо „Аристотеля“ на обложке стали писать „псевдо-Аристотель“.
Что же касается Беруни, то, исходя из дошедших до нас фактов и документов, можно одинаково сказать: Ибн Сипа и Беруни встречалась, и Ибн Сина и Беруни не встречались. Так же до сих нор не могут установить: встречались ли Ибн Сина и Махмуд?
Есть версия, что Беруни, покинувший родину — город Кит в Хорезме — в 995 году, прятался несколько лет и Гиляне, прикаспийской провинции Ирана, а в 997 году прибыл в Бухару вместе с эмиром Гургана Кабулом ибн Вашмгиром И другом своим, ученым-христианином Масихи.
Кабус родился примерно в тот год, когда разбили камень Каабы, в 930-м. В этом же году горные прикаспийские племена дейлемитов завоевали независимость от халифата. После смерти дейлемита Зияра к власти пришли сначала его сын Мардавидж, а потом другой его Сын — Вашмгир, отец Кабуса. Вот два эпизода из жизни братьев, чтобы представить их характеры, в которых — лице эпохи.
Донесение посла Мардавиджа к Вашмгиру: „Я нашел Вашмгира среди людей, которые возделывали рис[37]. Они были босые, полураздетые, из одежды на них только штаны с разноцветными заплатками и лохмотья. Я передал Вашмгиру послание. Он сделал вид, будто плюет в бороду своему брату, и воскликнул: Теперь, я вижу, он действительно надел черные одежды!“[38]
В 932 году разграбил Хамадан. Сам заколол Стари ков, вышедших к Нему Кораном. Сидел на золотом троне, как сасанидский царь, носил сасанидскую диадему с драгоценными камнями. Мечтал завоевать Ктесифон, бывшую столицу сасанидов, и оттуда править миром. Держав гвардию из 50 тысяч дейлемитов и четырех тысяч тюрков, чтобы воины не объединились против него. Унизил тюрков, заставив их пройти по городу с сёдлами на спине, за что тюрки убили его в бане.
У Мардавиджа военачальниками служили три брата бунда из родственного дейлемитам племени. После убийства Мардавиджа двое из них стали самостоятельно править Фарсом и Керманом, а третий, Хасан, остался и Вашмгиром. Три внука Хасана и завязали трагическим узлом жизнь Кабуса, сына Вашмгира: Адуд ад-давля прогнал Своего брата Фахр ад-давлю В Рея, Кабус заступился за него. Тогда Адуд ад-давля прогнал Кабуса с его трона, и целых 18 лет Кабус находился в изгнании.
Характеры?
Письмо Адуд ад-давли Кабусу: „Фахр ад-давля — брат мой, враг мой. Нужно, чтобы ты отослал его ко мне. И тогда и в награду дам тебе любую область из моих владений, и дружба наша еще больше укрепится. Если ты не хочешь, чтобы нал на тебя позор, то дай Фахр ад-давле яд“.
Кабус — Адуд ад-давле: „Великий боже! Что может заставить столь уважаемого человека говорить такому, как я, эти слова?! Ведь невозможно, чтобы я сделал дело, которое ляжет мне на шею до самого дня воскресения мертвых!“
Дядя Адуд ад-давли в 945 году захватил Багдад.
В одну из трудных минут позвал на помощь племянника, Адуд ад-давля пришел, дядю убил, стал сам править вместе с халифом. Адуд ад-давля „был помешан на кубышке“. Мечтал иметь годовой доход в 360 миллионов дирхемов (достиг 320). Смотрел на золото и тянулся за медным грошем. Одного своего везиря бросил под ноги слону, другой сам вскрыл себе вены, так как не очистил, согласно поручению эмира, Багдад от разбойников. Это у Адуд ад-давли украли с лодки серебряного льва среди бела дня! Адуд ад-давля сам покончил с разбойниками — да так, что ночью посылал слугу с блюдом золотых Монет через весь город! Адуд ад-давля был самым выдающимся правителем столетня. „Все пространство земли слишком тесно для двух царей“, — сказал он. Эти его слова будут потом девизом Тимура. Будучи некрасивым — рыжим, голубоглазым, — влюбился в девушку, которую потом приказал увезти за тридевять земель, так как любовь К ней мешала ему править страной.
В Гиляне, где поначалу скрывался Кабус, и могли встретиться старый, 65-летний эмир в 23-летний Беруни. Кабус дружил с кятским Хорезм-шахом. А дядя хорезм-шаха, ученый Ибн Ирак, усыновил мальчика-сироту Беруни и воспитал его.
Когда в 983 году умер Адуд ад-давля, Фахр ад-давля не вернул Кабусу Гурган. Махмуд, сын Сабук-тегина, сказал Кабусу: „Иди ко мне. Я тебе помогу!“ Кабус пошел, да в пути одумался. Теперь, после смерти Сабук-тегина и изгнания Махмуда из Хорасана, Кабус прибыл в Бухару к эмиру Мансуру в надежде на благородство его юности. Мансур дал Кабусу войско и деньги, и Кабус, наконец, вернул свой Гурган.
Впервые в науке об искусстве предпринимается попытка систематического анализа проблем интерпретации сакрального зодчества. В рамках общей герменевтики архитектуры выделяется иконографический подход и выявляются его основные варианты, представленные именами Й. Зауэра (символика Дома Божия), Э. Маля (архитектура как иероглиф священного), Р. Краутхаймера (собственно – иконография архитектурных архетипов), А. Грабара (архитектура как система семантических полей), Ф.-В. Дайхманна (символизм архитектуры как археологической предметности) и Ст.
Серия «Новые идеи в философии» под редакцией Н.О. Лосского и Э.Л. Радлова впервые вышла в Санкт-Петербурге в издательстве «Образование» ровно сто лет назад – в 1912—1914 гг. За три неполных года свет увидело семнадцать сборников. Среди авторов статей такие известные русские и иностранные ученые как А. Бергсон, Ф. Брентано, В. Вундт, Э. Гартман, У. Джемс, В. Дильтей и др. До настоящего времени сборники являются большой библиографической редкостью и представляют собой огромную познавательную и историческую ценность прежде всего в силу своего содержания.
Атеизм стал знаменательным явлением социальной жизни. Его высшая форма — марксистский атеизм — огромное достижение социалистической цивилизации. Современные богословы и буржуазные идеологи пытаются представить атеизм случайным явлением, лишенным исторических корней. В предлагаемой книге дана глубокая и аргументированная критика подобных измышлений, показана история свободомыслия и атеизма, их связь с мировой культурой.
Макс Нордау"Вырождение. Современные французы."Имя Макса Нордау (1849—1923) было популярно на Западе и в России в конце прошлого столетия. В главном своем сочинении «Вырождение» он, врач но образованию, ученик Ч. Ломброзо, предпринял оригинальную попытку интерпретации «заката Европы». Нордау возложил ответственность за эпоху декаданса на кумиров своего времени — Ф. Ницше, Л. Толстого, П. Верлена, О. Уайльда, прерафаэлитов и других, давая их творчеству парадоксальную характеристику. И, хотя его концепция подверглась жесткой критике, в каких-то моментах его видение цивилизации оказалось довольно точным.В книгу включены также очерки «Современные французы», где читатель познакомится с галереей литературных портретов, в частности Бальзака, Мишле, Мопассана и других писателей.Эти произведения издаются на русском языке впервые после почти столетнего перерыва.
В книге представлено исследование формирования идеи понятия у Гегеля, его способа мышления, а также идеи "несчастного сознания". Философия Гегеля не может быть сведена к нескольким логическим формулам. Или, скорее, эти формулы скрывают нечто такое, что с самого начала не является чисто логическим. Диалектика, прежде чем быть методом, представляет собой опыт, на основе которого Гегель переходит от одной идеи к другой. Негативность — это само движение разума, посредством которого он всегда выходит за пределы того, чем является.
В монографии на материале оригинальных текстов исследуется онтологическая семантика поэтического слова французского поэта-символиста Артюра Рембо (1854–1891). Философский анализ произведений А. Рембо осуществляется на основе подстрочных переводов, фиксирующих лексико-грамматическое ядро оригинала.Работа представляет теоретический интерес для философов, филологов, искусствоведов. Может быть использована как материал спецкурса и спецпрактикума для студентов.