И жених надел фату - [12]

Она открыла дверь и вошла в своеобразную комбинацию гостиной, столовой и кухни, второй раз за день потеряв дар речи от вида Йена Маклеода. Только на этот раз ее безмолвие не имело никакого отношения к страху. Он поднялся, приветствуя ее, и теперь стоял перед диванчиком, заложив руки за спину и с храброй улыбкой на лице. Ее так и подымало свалиться в обморок — хороший, старомодный, довоенный обморок. Вместо этого, она закрыла рот и приказала коленям оставаться твердыми.

Он побрился. Она заметила это сразу же. Просто удивительно, что под такой неопрятной бородой скрывалась подобная граниту челюсть, точеные скулы и полная нижняя губа, от вида которой она в целях самозащиты прикусила свою собственную. Ей стало интересно, поможет ли обмахивание сбить резко подскочившее кровяное давление. А затем она увидела его глаза — такие ярко синие, что, казалось, занимают пол-лица. Это были глаза, в которых она могла потеряться навечно и не заботиться о течении времени.

Его плечи были такими широкими, что Джейн немного разочаровалась тем, что купила ему футболку на несколько размером больше. Следовало брать ту, среднюю, с сожалением подумала она. Хотя она не была бы столь же хороша в мокром виде, но что-то она отклонилась от темы. В целом, Йен Маклеод был самым красивым мужчиной, какого она когда-либо видела за все свои двадцать девять лет. От этой мысли что-то сжалось в ней, но девушка отнесла это на счет проснувшегося желания. Она посмотрела ниже и увидела, что джинсы сидели на нем свободно, не обтягивая так сильно, а потом испытала самый настоящий шок, поняв, что было невероятно неправильным во всей этой картине.

На нем были надеты семейные трусы.

Поверх джинсов.

Она подняла взгляд, пораженная, только для того, чтобы обнаружить, что он развернулся на шум, донесшийся с кухни в дальнем конце гостиной, и ей открылось восхитительное зрелище его длинных роскошных черных волос — перевязанных сзади ярко-розовым бантом. Испытанное ею облегчение объяснялось тем, что Джейн знала — ленту он обнаружил в одном из шкафчиков в ванной.

Но, прежде чем она смогла что-либо сказать, он вновь развернулся к ней и одарил еще одной улыбкой, на этот раз менее серьезной. Но оглушающей.

— Моя благодарность за одежду, — проговорил он с низким поклоном. — В этих клетчатых штанах очень удобно ходить. — Он подтянул джинсы и любовно погладил боксеры, с улыбкой глядя на них. — Очень яркие и приятные глазу.

У Джейн не хватило духу сказать ему, что он надел их в неправильном порядке. Кроме того, это был Нью-Йорк. Никто не посмотрит на него дважды.

— У вас случайно нет карты? — спросил он, от его переливчатой речи она словно еще раз прокатилась на «американских горках». — Мне необходимо как можно скорее найти своего кузена, а для этого я должен знать, где нахожусь. Я незнаком с Нью-Йорком.

— Конечно есть, — сказала Джейн. У нее был атлас. Она купила его через месяц после начала работы у мисс Уизерспун, основываясь на своей уверенности, что вскоре будет посещать различные показы мод и лучше всего заранее знать, куда она направится.

Поэтому он все еще был не распакован. А он был, в конце концов, очень дорогим.

Но кто лучше всего воспользуется им, чем лунатик с розовым бантом, интересующийся, где находиться Нью-Йорк в великой глобальной системе вещей? Джейн достала атлас и села рядом с Йеном на диван. Она открыла его на карте мира, а затем бросила взгляд на Йена, чтобы посмотреть — покажется ли ему что-нибудь знакомым.

Он смотрел на нее совершенно бессмысленным взглядом.

Джейн осторожно указала на Британские острова.

— Шотландия, — сказала она. — Думаю, Нагорье чуть выше.

На лице Йена появилось легкое облегчение, когда он увидел что-то знакомое.

— Да, — залпом выпалил он. — Там Инвернесс, Эдинбург. Эти места я знаю. Теперь, где мы? Ниже?

— Чуть левее, — ответила она, скользя пальцем через Атлантический океан и останавливаясь на Манхеттене. — Мы вот на этом крошечном островке.

Йен задохнулся.

— Через море?

— Через море.

— Но, — прошептал он, — как, же я пересек море?

Джейн внимательно посмотрела на него.

— Очень хороший вопрос. Ну и как вы пересекли море?

Йен закрыл глаза, и она увидела, как он с трудом сглотнул. Ему потребовалась минута или две, чтобы взять себя в руки, прежде чем он открыл глаза и взглянул на нее.

— Я живу в Шотландии, — удалось проговорить ему с трудом. — Я не знаю, как мне удалось пересечь море. Но я должен вернуться домой. — Он мрачно уставился на карту. — Я должен вернуться домой.

Столько страсти было в этих словах, что вопреки себе Джейн растрогалась. Она узнала это чувство. Она тоже хотела домой, хотела больше всего на свете, но дом — это не обратный билет в Индиану. Джейн любила свою семью, но они были сильными надежными людьми с твердыми конкретными мечтами. А она, несмотря на свое сильное надежное имя, никогда не была одной из них, никогда не разделяла их мечты. Им были нужны бухгалтера и банкиры, ей — ферма по разведению овец, прялка и красители для создания ярких, дышащих жизнью цветов. Ее мечтой был маленький домик в шотландском Нагорье, где она могла бы в тишине прясть и никогда больше не видеть свадебных платьев, никогда не связываться с белым и серовато-бежевым цветами, никогда не носить черное, пока кто-нибудь не умрет.