И танки наши быстры - [8]

По тротуару навстречу Бурцеву пробежала вереница бездомных собак. Кобели с озабоченными мордами трусили в определенной последовательности — впереди большие, за ними маленькие — за бегущей впереди сучкой. У всех — и у кобелей, и у сучки — болтались у плеча разгоряченные языки. Бурцев узнал полубродячих архаровцев, подрабатывающих охраной автомобильной стоянки, а заодно держащих в страхе всю собачью округу. Последний кобелек из стояночных шестерок, который, видимо, не очень надеялся, что ему достанется сучкиной любви, на всякий случай тащил в зубах увесистую кость. Чтобы в случае чего можно было хотя бы погрызть в свое удовольствие.

В подъезде Бурцев застал у лифта девочку с третьего этажа, ту, что постоянно ходит с нотной папкой и скрипочкой. И сейчас в руках у девочки был кожаный футлярчик и папка.

— Здравствуйте, — сразу сказала девочка тоненьким, но громким и отчетливым голоском.

— Здравствуй, — ответил Бурцев. Подошел лифт, и он пропустил девочку вперед. — Ты что же, и по выходным в музыкальную школу ходишь?

Девочка с достоинством склонила голову.

— Конечно! — сказала она. — Потому что музыкант должен каждый день тренироваться. Но сегодня я не с занятий иду. А с благотворительного концерта.

— Какого-какого концерта?

— Благотворительного. Это значит бесплатного. Мы играли в детском доме. Для детей-сирот. Это такие дети, у которых родителей нет.

Бурцев кивнул. И посмотрел на девочку с уважением. Еще такая маленькая. А уже такая серьезная. А некоторые дяди… Выросли здоровые, как кабаны, а ума…

— Молодец! — похвалил он.

— Да, — не стала возражать девочка.

Лифт остановился на третьем этаже.

— До свидания, — громко сказала вежливая девочка.

— До свидания, — отозвался Бурцев.

* * *

Девочка вышла. А Бурцев доехал до своего этажа, открыл квартиру, разделся и сразу прошел к балконной двери.

Корзина с пингвином валялась на боку и не подавала признаков жизни.

«Этого еще не хватало!» — подумал Бурцев. Он втащил корзину внутрь, откинул крышку, взялся за дно и вытряхнул содержимое на пол. Пингвин, барахтаясь, вывалился на середину кухни.

«Надо бы с ним поосторожнее, — предупредил сам себя Бурцев. — Как-никак не три копейки стоит».

Пингвин некоторое время лежал без движения, поводя боками и то открывая, то закрывая пуговичный глаз. Потом завозился, захлопал крыльями и хвостом по полу и поднялся. Даже не взглянув на Бурцева, он сделал несколько шагов в сторону и забился за холодильник.

— Ты что, обиделся? — спросил Бурцев. — Ловко! Я вожусь с ним целое утро, а он обиделся. Сам, братан, виноват! Нужно было вести себя по-человечески!

Он открыл банку с кальмарами и поставил ее на табуретку.

— Ладно. Иди, ешь! Я не имел в виду ничего плохого.

Пингвин никак не реагировал на слова Бурцева, а продолжал стоять, уткнувшись носом в угол.

— Иди, иди!

Бурцев переставил табуретку поближе к птице. Он подцепил пальцами кусок кальмара, пронес его мимо носа пингвина и опять положил на табуретку. Пингвин неохотно развернулся вслед за куском и, склонив голову, вытаращил глаз на банку. Посомневавшись, он сунул клюв внутрь и подцепил длинный змеевидный кусок. Потряхивая головой, он перебросил кусок с одной стороны клюва на другую, как будто прикидывая, съедобен он или нет.

— Ну, давай, давай! Жуй! — посоветовал Бурцев. — Уплачено!

Но вместо того, чтобы глотнуть, пингвин сильно мотнул головой, и кусок кальмара, описав в воздухе широкую дугу, улетел куда-то за шкаф. Не успел Бурцев глазом моргнуть, как следующий кусок, вытащенный из банки, шлепнулся в оконное стекло и сполз на подоконник.

— Но-но! — прикрикнул Бурцев, поспешно убирая банку из-под носа пингвина. — Не хулиганить! Не нравится — так и скажи!

А вот крабовые палочки пингвин оценил сразу. Бурцев едва успевал освобождать их от целлофановой упаковки и подкладывать на табуретку. В считаные мгновения пингвин проглотил обе купленные пачки и вопросительно обернулся на Бурцева.

— Все, братец! Хорошего понемножку!

Пингвин переступил с лапы на лапу, вытянул несколько раз шею и энергично похлопал крыльями по бокам.

— Что, не наелся? — спросил Бурцев. — И зря! Больше ничего нет. Знаешь, сколько стоят крабы в наше время? Ты не к Биллу Гейтсу в дом попал!

Пингвин в ответ прокричал «гха-гха!» запрокинул голову и с размаху клюнул табуретку.

Бурцев не стал дожидаться продолжения. Он подхватил пингвина под мышку, отнес его к балкону и выпихнул наружу.

— Посиди-ка, брат! Остынь.

«Да-а… — думал Бурцев. — С ним будет не просто. И странный он какой-то! Не поймешь, что на уме. С собакой — гораздо легче. У той все на морде написано. А этот… Но ничего, ничего. Утрясется», — успокоил он сам себя.

В это время пингвин на балконе как-то подозрительно замер, напрягся, встрепенулся, потом мотнул шеей, похлопал крыльями и отошел в сторону. А на его месте осталась влажная перламутровая улитка, от которой поднимался теплый парок.

«И с этим вопросом, — понял Бурцев, — тоже будет проблема. К опрятности его, похоже, приучить поленились…»

Однако сначала нужно решить, чем же его все-таки кормят. На кальмарах да на крабовых палочках далеко не уедешь. Тем более что кальмаров он не жрет. Как-то же люди выходят из положения?