И сошлись старики. Автобиография мисс Джейн Питтман - [36]

Так мы проехали примерно еще с полкилометра, потом Жиль кивком попросил меня свернуть с шоссе. И лишь теперь я понял, почему он прямо не поехал домой: ему хотелось сперва побывать в Маршалловой деревне.

Только-только мы свернули к деревушке, как я увидел на дороге полицейскую машину. Из машины вышел полицейский в серо-голубой форме и поднял руку, чтобы мы остановились. Потом подошел к моей машине, Жиля узнал тотчас.

— Жиль, привет, — говорит он.

— Привет, Хилли, — отвечает Жиль.

Хилли взглянул на меня. Примерно нашего возраста парень, немного постарше. Веснушчатый, рыжий. Ни фуражки, ни галстука, наоборот, расстегнуты две пуговицы на рубашке, так что видны рыжеватые волоски на груди. На меня смотрел недолго, снова повернулся к Жилю.

— Мейпс велел мне следить за порядком, но как я понимаю, с тобой все в порядке.

— Мейпс все еще там? — Жиль спрашивает.

— Еще там.

— Спасибо, — говорит Жиль.

— Буду завтра болеть за тебя, — говорит Хилли. Сказал и сразу язык прикусил — понял, что такие разговоры сейчас не к месту.

— Спасибо, — отвечает Жиль, и мы поехали дальше.

Маршаллова деревня тянется вдоль узкого проселка, покрытого толстым слоем белой пыли и с обеих сторон заросшего бурьяном и кустарником. Один-два дощатых домика вроде бы совсем обезлюдели — настоящий город призраков из вестерна. Для полноты картины не хватает только перекати-поля, которое бы, подпрыгивая, неслось по дороге. Посреди деревни я увидел трактор и несколько машин. Мы подъехали поближе, и я узнал нежно-голубой "порше" Лу Даймса, с белой полосой на боку. Лет десять тому назад Лу Даймс был нападающим баскетбольной команды УШЛ; он и сейчас ходит почти на все игры. Иногда пишет спортивные репортажи для газеты в Батон-Руже.

Жиль движением головы велел мне остановить машину. Мы не простояли там и полминуты, как из бурьяна возник некий субъект — тощий и малорослый, с пистолетом в руке. Обвел нас подозрительным взглядом, потом вижу: Жиля узнал и тут же заулыбался. Подошел вплотную к нашей машине и заглянул внутрь.

— Сперва не разобрал, что это ты, — говорит он. — Очень тебе сочувствую, Жиль.

Он кивнул мне, и я кивнул ему в ответ. Я подумал, что для полицейского он больно уж бледный.

— С Мейпсом, что ли, хочешь поговорить? — спрашивает он Жиля. Мы оба вышли из машины. Жиль постоял с минутку, посмотрел на трактор; затем следом за помощником шерифа мы двинулись к дому.

Но тут мы снова остановились. По всему двору, на галерее — везде стояли старики с дробовиками. Да к тому же еще шериф с охотничьим ружьем. Лу Даймс стоял рядом со своей подружкой Кэнди. Черных женщин мало — три или четыре, — они сидели кто на крыльце, кто на галерее. И детишки какие-то грязные там же на ступеньках, возле женщин. И все до одного таращились на нас. Такое чувство, будто ты заглянул в "Сумеречную зону". Помните, давно когда-то по телику пьеса шла, называлась "Сумеречная зона". Там такой заштатный городок, едешь, едешь по нему и вдруг раз! — на такую картину наткнешься, которой ну никак не может там быть… И здесь точно такое же впечатление, будто смотришь на брейгелевские картины. На настоящего Брейгеля, жуткого-жуткого.

Шериф узнал Жиля и опустил ружье. Все остальные тотчас сделали то же самое. Не успел я глазом моргнуть, все эти древние дробовики опустились на несколько сантиметров.

Жиль перешагнул через заросшую травой канаву, а я шел вплотную за ним. Примятые его ногой травинки не успевали распрямиться, как моя подошва прижимала их к земле. Мое решение было твердо: ходить за ним впритир, пока мы отсюда не уберемся.

— Здравствуй, Жиль.

Это сказал шериф. Широкоплечий, здоровенный детина, в точности такой, каким представляют на Севере и в Голливуде шерифа маленького южного городка.

Жиль молчал. Я кивнул Даймсу и Кэнди. Даймс поздоровался со мной, а Кэнди нет. Она стояла у крыльца рядом со стариканом в грязной майке и зеленых портках. Похоже, Кэнди так задумалась, что ей не до нас было. Похоже, наше с Жилем появление не вызвало у нее ни малейшего интереса; похоже, ей вообще ни до чего, кроме разве что этого старикана. Я ее видел несколько раз, когда она приезжала с Даймсом посмотреть игру, и всегда у нее такой вид, будто все ей надоело до смерти. И сейчас у нее скучающий вид. Скучающий и усталый.

— Где мой брат, Мейпс? — Жиль наконец заговорил.

Мейпс ответил:

— Его увезли в Байонну.

Жиль продолжал смотреть на Мейпса в упор. Видно, считал, шериф ответил ему слишком коротко. Ему хотелось, чтобы шериф добавил что-нибудь еще, не дожидаясь от него новых вопросов. Жиль считал, что в этой ситуации ему нет необходимости задавать вопросы.

— Ты домой едешь? — спрашивает Мейпс. Он старался выразить свое сочувствие — при таком лице и глазах — задача не из легких.

Жиль и на этот раз не ответил ему. Он следил за собой — изо всех сил старался держать себя в руках. Ему очень хотелось, чтобы шериф сказал еще что-нибудь о его брате.

— Я поставил Рассела возле протока, — сообщает Мейпс. — Велел ему не пропускать сюда твоего папашу. Ему нечего сейчас делать здесь, Жиль. И в Байонну ехать ему нет необходимости, пока я за ним не пошлю.