— Да, да, ей нужна была доброта. Я рад, — проговорил он, но в его голосе слышалось сомнение.
— А у тебя есть фотографии последнего года ее жизни?
— Нет. Она не разрешала себя фотографировать. Она хотела, чтобы о ней помнили только хорошее. Вот эта — самая последняя.
Девушка показала ему на снимок Фриды с ребенком на руках. Фрида была словно прозрачнее, но, видимо, болезнь пока еще не полностью завладела ею.
Руджеро долго смотрел на фотографию.
— Уже поздно, — Полли вдруг поднялась. — Мне надо идти.
— Не надо тебе никуда идти, — проговорил он. — У меня есть вторая комната. Я боюсь, если ты уйдешь, то больше не вернешься.
— Вернусь завтра, если надо.
— Нет, все же останься. Мне нужно еще о многом тебя расспросить. И не волнуйся, ты в полной безопасности. Я не сделаю ничего, что Брайан мог бы поставить мне в вину.
Ну конечно! Ему нравятся женщины другого типа. И здесь я даже в большей безопасности, чем бы мне хотелось.
Она позвонила на виллу, узнала, что с Мэтью все в порядке и он спит блаженным сном, после чего Руджеро показал ей ее комнату.
Через несколько минут девушка вышла на кухню и приготовила чай с бутербродами. За чаем она рассказывала Руджеро разные смешные истории из ее детства, в которых участвовала Фрида. Он даже иногда смеялся, иногда просто кивал.
Около часа ночи Полли начала зевать.
— Ну ладно, кажется, и в самом деле уже пора спать, — сказала она.
— Извини, что я так тебя задержал. Спасибо тебе. — Руджеро положил руку ей на плечо.
Девушка ушла к себе и легла в постель. Она долго не могла заснуть, ее мучили воспоминания о Фриде. Она заснула под утро, и сон ее был беспокойным.
Проснулась Полли от того, что кто-то легонько тряс ее за плечо. Открыв глаза, она в сумрачном предутреннем свете увидела перед собой Руджеро. Он встревоженно смотрел на нее.
— Полли, пожалуйста, вставай!
Девушка приподнялась и облокотилась на подушки. Потерла глаза.
— Я натравлю на тебя Брайана, — пригрозила она.
— Нет надобности. Я не по этому вопросу.
Ну вот, так всегда! Я могу не бояться, что в мою комнату ворвутся с какой-нибудь иной целью, кроме как для утешения.
— Да что такое случилось?
Даже в темноте глаза Руджеро лихорадочно блестели.
— Скажем так, я наконец очнулся ото сна, — провозгласил он.
— Хм… любопытное объявление. Ну и?
— Ну ты же сама все время только об этом и говорила: мол, я должен перестать грезить о Сапфире, ведь я ее совсем не знал. Так?
Полли кивнула, окончательно запутавшись. Тогда Руджеро показал ей одну фотографию из альбома, который он прихватил с собой.
— Смотри, — сказал он.
На фотографии был запечатлен день свадьбы Фриды. Рядом с великолепной невестой стоял какой-то гадкий, уродливый тип. По всему видно, фотограф знал свое дело и во всей красе показал немолодого мужчину, который никак не мог вызвать любовь юной особы, к тому же такой красавицы, как Фрида. И все же… Невеста смотрела на него с обожанием.
— Разве это не странно? — Руджеро указал на парочку.
— А что такого? Ведь это же свадьба. Так и полагается себя вести, — объяснила девушка, но тут же спохватилась, прикрыв рот рукой.
— Хм, ну ты даешь! Да разве кто-нибудь в здравом уме сможет полюбить такого урода? Ведь видно невооруженным глазом, что этот мужик настоящий негодяй, скользкий тип, я не знаю, как еще его можно назвать. А она… она смотрит на него с такой любовью! И ты знаешь, я ведь помню этот взгляд. Так она смотрела и на меня.
Полли молчала, словно ее застукали за чем-то неприличным. Что она могла сказать? Он сам наконец-то догадался.
— Видимо, ты права. Она — хорошая актриса, не более. Как бы больно это ни звучало.
Сердце девушки упало. Столько горечи в его голосе! Еще недавно она хотела, чтобы он очнулся. Но теперь… Правда ранит острее меча.
— Ты говорила, она всего лишь воспользовалась мной?
— Боюсь, именно так…
Неожиданно Руджеро расхохотался. Он смеялся и смеялся. Полли всерьез начала за него беспокоиться.
— Прекрати! Перестань, сейчас же! — сказала она и потрясла его за плечи.
В ответ он сильно сжал ее руки и вгляделся в ее лицо.
— Я только одного не понимаю, — тихо проговорила девушка. — Ты ведь уже давно должен был досконально изучить все фотографии. Почему же ты заметил это только теперь?
— Не знаю. Наверное, не хотел до поры до времени видеть правду. Боялся. Не был готов. Да я и сейчас еще не готов. Какой же я осел!
Полли не могла этого выносить. Она закрыла лицо руками и просидела так несколько минут. Она ясно ощущала рядом присутствие Руджеро, его запах, его тепло. Мужское тепло. И в порыве нежности и жалости она вдруг стала гладить его по голове, как маленького ребенка, утешая. И — чудо! — он не отстранился, не отвел ее руки. Кажется, ему было приятно.
Потом она остановилась, се сердце бешено колотилось. Если бы он только потянулся к ней сейчас!
Но этого не произошло. Руджеро сидел неподвижно. Только его тело странно обмякло и расслабилось. Тогда девушка осмелилась коснуться губами его лба.
Он никак не отреагировал, и тогда Полли словно бы очнулась от собственной иллюзии.
— Не надо, — проговорила она.
— Не надо что?
— Винить себя. Ты ни в чем не виноват. Просто тебе нужно было время, чтобы понять. Наконец ты свободен.
