И пушек гром - [74]

– Теперь я знаю, кто воровал наши корабли, – глубокомысленно произнёс Дроб, делая очередной глоток. Показав на отходящий корабль, уверенно заявил: – Баба! От бабы все беды, в том числе и угоны кораблей! Вот она даже юбку сняла! Она всегда её снимает, когда корабль угонит! Снимает, потому как там у неё сабли, а баба с саблями гораздо страшнее, чем без них!

Неизвестные захватчики угоняли не только «Скромницу», а ещё два десятка кораблей. Возможно, работорговцы и контрабандисты, чьи корабли так нагло похитили, смогли бы дать отпор, а скорее всего бы и дали, если бы были готовы к подобному повороту дел. Но кто бы мог подумать, что подобное случится в Палане! Можно сказать, в пиратском гнезде! Прямо среди белого дня, когда честные моряки уже разбрелись по кабакам! А эти суперразбойники (а как ещё можно назвать людей, ограбивших пиратов? И не просто ограбивших, а угнавших самое дорогое – их корабли.) едва вывели свою добычу из гавани, остановились и стали её топить. И не просто топить, а так, чтоб перекрыть фарватер, запирая оставшиеся корабли в гавани. «Скромница», отчалившая одной из первых, пропустила остальных, теперь с размаху налетела на образовавшуюся баррикаду, увенчав её, словно памятник самой себе.

– Мой корабль! – чуть не плача произнёс Вантула. – Они посадили его на мель!

– Баба! Я же говорю – все беды от них, – невозмутимо произнёс Дроб, прикладываясь к третьей бутылке, которую сумел раздобыть во время заварушки на пристани. Сделав несколько больших глотков, боцман с видом философа заметил: – Бабы, они ничего не умеют, а тем более корабли… Ик!..

Попытавшись сфокусировать взгляд на капитане, Дроб развил свою мысль, начало которой потерял:

– Корабль… Ик! Я и говорю, хороший был кораблик!

– А-а-а-а! – закричал Вантула, бросаясь к одной из шлюпок, оставленных захватчиками, оттолкнув её от берега, он с натугой погрёб к своему кораблю, угнанному и теперь сидящему на искусственной мели.

– Кораблик, кораблик мой! Я тебя не брошу! – приговаривал Вантула, Дроб посмотрел вслед удаляющемуся капитану и с тем же философским видом заметил:

– Совсем спятил, куда он в море на шлюпке. Говорил я ему – одной бутылкой ограничиваться нельзя! А где вторая, там и третья!

– Итак, джентльмены, первая часть нашего плана выполнена. Теперь отходим в море, шторм надвигается, – произнесла Таиса, глянув в иллюминатор на абсолютно ясное небо.

– С чего вы это взяли, командор, – спросил один из капитанов отряда Таисы, тоже посмотрев в иллюминатор.

– Сейчас ещё незаметно, – кивнула девушка в мундире командора, – но через три дня здесь будет такое… Нам лучше отойти мористее, а через четыре дня вернёмся и добьём тех, кто уцелеет. Заодно и разберёмся с теми, кто остался в гавани.

– Но всё же, Таиса, откуда ты знаешь, что будет шторм с ветром, дующим в нужном направлении, только не рассказывай, что тебе об этом нашептала туземная богиня! – поинтересовался Доугберри, остальных присутствующих это тоже интересовало, и они согласно закивали. Командор обвела своих подчинённых серьёзным взглядом и пояснила:

– Интуиция, джентльмены, интуиция!

Не объяснять же, что накануне, ночью, Таиса слегка подправила зарождавшийся шторм, чтоб он пошёл в нужном направлении, потому она и имела такой измученный вид, почти полностью выложившись как физически, так и магически.

Глава третья. Воплощение безумных планов командора Ланик

Таиса рисковала, решив переждать шторм в океане. Лучше было бы спрятаться от него в защищённой бухте, но до ближайшей удобной и безопасной стоянки – форта Лэмис – было несколько сот миль. Таиса же хотела появиться у Паланы сразу после шторма с тем, чтоб не дать опомниться работорговцам, которым не удалось укрыться в закупоренной гавани, но чьи корабли уцелели. Большинство кораблей работорговцев, скорей всего, разбито о скалы острова, укрыться-то им негде – вход в защищённую бухту надёжно закупорен! Предполагалась и вероятность того, что некоторые особо смелые отважатся переждать шторм в океане. Поэтому Таиса решила не прятаться от бури, а встретить её в открытом море недалеко от Паланы с тем, чтоб сразу ударить и выловить этих потрёпанных смельчаков.

Хоть корветам отряда Таисы не угрожала опасность быть выброшенными на скалы и заранее заготовленные плавучие якоря не давали шторму унести их и разбросать по океану, но повреждения всё же были, и немалые: у двух кораблей сломало по мачте, смыло часть шлюпок, которых после атаки на Палану и так оставалось мало. Ну и по мелочам каждому кораблю досталось. Ремонт и исправления повреждений занял три дня, и только теперь отряд Таисы приближался к гнезду работорговцев и контрабандистов.

Корабли шли не кильватерной колонной, а строем фронта, подобно волчьей стае, загоняющей добычу. Такое построение при приближении к порту Паланы позволяло задействовать только носовые пушки, но это были длинные пушки, и начинать стрелять можно было с предельного расстояния и сразу со всех кораблей, не ожидая разворота для бортового залпа. А пока корветы отряда командора Ланик широкой сетью прочёсывали океан, обнаружить удалось всего двух работорговцев, возможно, остальные, пережидающие шторм на просторах океана, пали жертвой стихии. А возможно, среди работорговцев оказалось мало смельчаков, решившихся на такой отчаянный шаг. Потопив потрёпанные корабли, корветы Таисы теперь уже плотным строем фронта приближались к входу в бухту Паланы. Несколько раз разрядив носовые длинные пушки и подойдя на дистанцию гарантированного поражения, корветы должны были сделать поворот «все вдруг», выстраиваясь в традиционный строй линейного боя, вот тогда-то и можно было дать залп, задействовав все бортовые орудия. Такую тактику Таиса избрала потому, что знала положение дел, которое сложилось на рейде Паланы. Сразу, как только закончилась буря, дракон слетал к острову и посмотрел: что там и как? А ночью, накануне атаки, Тайша снова слетала на разведку – посмотреть, что там изменилось. Ситуация у Паланы была такой же, как и три дня назад: корабли работорговцев, те немногие, что не разбило о прибрежные скалы, так и не смогли войти в гавань – не позволяло заграждение, устроенное накануне. Шторм ему не повредил, разве что совсем немного, скорее наоборот: волны сделали баррикаду более плотной. Корабли, которые остались на плаву, потрепало намного сильнее, чем корветы отряда Таисы, теперь суда работорговцев беспорядочно сгрудились у входа в бухту, представляя идеальную цель, чем и воспользовались артиллеристы корветов. Начав обстрел издали, альбионские корабли, приблизившись, перестроились в кильватерную колонну и добивали работорговцев бортовыми залпами почти в упор. Всё произошло так, как и планировала Таиса, боя как такового не было – было избиение. Закончив с кораблями на внешнем рейде, корветы занялись теми, что были в гавани. Стреляли только носовые – длинные пушки корветов – с позиции недосягаемой для артиллерии кораблей работорговцев. Те два корабля работорговцев, которые имели такие же пушки, потопили сразу, сосредоточив на них огонь всего отряда. На следующий день бомбардировка повторилась, а потом отряд Таисы ушел в форт Лэмис для более основательного ремонта и чтоб восполнить израсходованный боезапас.