И пришел доктор... - [59]

Дома новосёл появился только на следующий день, ближе к вечеру. Уставший и непомытый. Грязь с него ещё не сыпалась, но в отдельных местах уже неприлично чесалось. Военная форма натёрла во всех складках, а носки, если даже и не поставить, то прилепить к стене можно было спокойно, не прибегая к помощи клея.

С самыми светлыми чувствами минёр уже представлял себе всю прелесть купания в ванной комнате. Мины, взрывные устройства и всё, что с ними связано, казалось, ушло из его головы в неизвестном направлении. Мир и покой царил в душе флотского, когда он переступил порог своего нового дома.

Но забыл он, что не только командиры способны подпортить настроение неожиданной вахтой. Домовой, вылакавший полбутылки водки и распоясавший алый шёлковый пояс, тоже мог быть на это горазд. И ещё как горазд.

Вы не поверите, что обнаружил непомытый брат гранат и запалов. Это просто непостижимо. Аж волосы мои, оставшиеся, дыбом встают от такого беспредела. Страшно даже описывать. Он сам бегал в шоке, рассказывая о выходках домового.

Спокойно! Новая обитель находилась в совершенном порядке: вещи лежали на своих местах, окна не были разбиты, обои не оборваны и холодильник остался нетронут. Но вот ванная. Эта злополучная ванная. Не волнуйтесь, вода там плескалась в том же объёме, что и днём раньше. Никаких следов, что кто-то в ней мыл свои косточки или стирал какие-нибудь кафтаны, тоже не было. Но всё-таки, что-то с ней случилось не так. Минёр, на цыпочках подкравшись к кромке ванны, осторожно коснулся воды большим пальцем и обмер. Она была ХОЛОДНАЯ….

Минных дел мастер впервые изменил своему образу и в течение трёх минут грязно ругался нецензурными выражениями.

ГЛАВА 42 ПРОПАВШИЕ БЕЗВЕСТИ

Невидимым бойцам невидимого фронта посвящается.

От автора

Помимо домовых и лизунов, которых не так уж и много, на флоте есть ещё один секретный, невидимый отряд. Военнослужащие, входящие в него, друг друга фактически не знают. Они числятся на службе, но их практически никогда на должностном месте не бывает. Нет, это не «мёртвые души», хотя и такие имеются. Это другие. Некоторых даже их личный командир в глаза не видел, хоть и желал этого страстно. А как ты их увидишь, если увидеть их физически невозможно?

Вот и у Лёлика в экипаже Нового Формирования таковые пропавшие присутствовали. Вернее создавали видимость, что присутствуют.

Первый из них был талант, или нет, Талантище, с большой буквы «Т». Назовём его простым нарицательным именем Мичман № 1. Перевели этого мичмана из посёлка Вихляево на новое место службы. Прибыл он к командиру части, представился и, не будь дурак, попросил недельку отпуска, чтобы вещи перевезти, жену свою и прочий хлам.

А дабы через КПП (ведь ЗАТО же всё-таки) ему можно было беспрепятственно ездить, выпросил он отпускной на месяц написать. На всякий пожарный. И только его и видели. Спустя два дня он, конечно, позвонил, ради приличия, но только для того, чтобы известить всех о своём бесконечном отсутствии. До свидания, товарищи. Он — крылатая птица свободного полёта. Прощайте!

Хотели его, было, немедленно в розыск подать, спустя десять суток, но эскадра запретила совершать столь необдуманный поступок. Все же борются за показатели, а они итак ниже пупка болтаются. «Ну, отсутствует и что с того?» — говорили преспокойно наверху. «Главное, чтобы не пил и в милицию не попал. А сюда нет и суда нет».

Мичман № 2, в отличие от первого, больше походил на вундеркинда или, правильнее будет сказать, на вундерэдла (adult (англ.) — взрослый). В общем, он тоже был парень не промах, используя морскую службу достаточно виртуозно. Притащил этот мичман своё бренное тело к командиру. Представился по поводу назначения. Вот он, Я. Командир, занятый ворохом нескончаемых бумаг перед очередной внеплановой проверкой, не отрывая головы, пробурчал ему: «Иди, знакомься со своим командиром Боевой Части».

Мичман выходит от командира и видит своего старшого. Представляется. Здоровкается. Не целуется. Особо не телячится. А командир БЧ, свойский офицер, доверчивый по природе, утончённый по натуре, не мог ничего лучше придумать, как сразу озадачить вновь приплывшего моряка: послал его в городок, какие-то документы отвезти.

И, как и следовало ожидать, новый подопечный исчез, как в Бермудском треугольнике. Правда, в отличие от первого мичмана, позвонить ему из этого треугольника не дали. Может, документы ценные вёз или сам представлял собой редчайший музейный экспонат, до конца неизвестно. Но он пропал, исчез, испарился. По крайней мере, официально. Опять флотские вздумали в эскадру, в розыск, пропавшего впихнуть, но их жаркий пыл был немедленно остужен, будто ведром холодной воды, очередной отмашкой сверху: «Главное, чтобы не пил и в полицию не попал. А так, баба с возу, атомоходу легче».

И весь экипаж отчётливо догадывался, что Мичман № 2 находится в Снежноморске, но караулили его почему-то на остановках в Мухосраньске. Караулили по очереди, регулярно и круглосуточно. Офицеры, контрактники и мичманы — все, кто был свободен от вахты, ловили заблудшего Мичмана № 2. Одеты «охотники» были по гражданской форме одежды, разумеется, чтобы издалека неприметно выглядеть и ажиотажа не создавать.