И повсюду тлеют пожары - [57]

Если бы миссис Ричардсон и сомневалась, угадала ли семью, сомнения развеялись бы, едва открылась дверь. Миссис Райт и Мия — одно лицо; у матери волосы посветлее и стрижены коротко, но глаза и черты похожи — миссис Ричардсон увидела, какой Мия станет через тридцать лет.

— Миссис Райт? — начала она. — Меня зовут Элена Ричардсон. Я репортер из кливлендской газеты.

Миссис Райт недоверчиво сощурилась:

— И?

— Я пишу статью о многообещающих молодых спортсменах, чья карьера преждевременно оборвалась. Я хотела бы поговорить о вашем сыне.

— Об Уоррене? — Удивление и подозрение вспыхнули в лице миссис Райт, и миссис Ричардсон понаблюдала, как две эмоции сражаются за господство. — Как так?

— Я изучала тему и наткнулась на его имя, — осторожно ответила миссис Ричардсон. — В нескольких материалах говорилось, что он подавал большие надежды, такого хавбека среди подростков не встречалось десятилетиями. Что у него был шанс играть профессионально.

— На его матчи приходили агенты, — сказала миссис Райт. — Превозносили его до небес, когда он умер. — Повисла долгая тишина, а затем миссис Райт подняла голову — подозрительность рассеялась, сменилась поблекшей гордостью. — Ну что ж, заходите, наверное.

Это начало миссис Ричардсон спланировала; дальше пускай инстинкты выведут разговор, куда потребно. Порой добиваться от собеседников информации, за многие годы уяснила миссис Ричардсон, — все равно что выгуливать крупную ленивую корову: направляешь корову на верный путь, внушая ей, будто рулит она сама. Но с четой Райт оказалось на редкость легко. За кружками кофе и блюдом печенья «Пепперидж фарм» обоим просто-таки не терпелось поговорить об Уоррене.

— Я хочу, чтобы память о нем не умерла, вот и все, — сказала миссис Ричардсон, и, едва начала задавать вопросы, информация хлынула потоком — только успевай записывать.

Да, Уоррен начал играть хавбеком, да, еще он был форвардом в хоккейной команде. Начал с юниорами лет в семь или восемь; миссис Ричардсон не желает посмотреть фотографии? К спорту у него был дар, родители его не тренировали; нет, мистер Райт не очень-то спортивный. Скорее болельщик, он бы сказал, чем игрок. Но Уоррен не такой — у Уоррена был талант; тренер говорил, если Уоррен будет хорошо тренироваться, может, попадет в школу Первого дивизиона. Если бы не этот несчастный случай…

Тут мистер и миссис Райт разом умолкли, а миссис Ричардсон, хоть и жаждала узнать, что было дальше, искренне их пожалела. Перевела взгляд на снимок Уоррена Райта в футбольной форме, который миссис Райт сняла с каминной полки. Уоррену тогда было, пожалуй, лет семнадцать — сверстник Трипа. Они не очень-то похожи, но в позе, и в наклоне головы, и в лукавой тени усмешки в уголках губ миссис Ричардсон разглядела намек на сына.

— Девчонки по нему сохли, — пробормотала она, и миссис Райт кивнула. — У меня тоже дети, — неожиданно для себя сообщила миссис Ричардсон. — И сын тех же лет. Я вам ужасно соболезную.

— Спасибо вам.

Миссис Райт напоследок одарила фотографию долгим взглядом и поставила обратно на полку, аккуратно развернула, смахнула пылинку со стекла. Эта женщина, подумала миссис Ричардсон, столько вынесла. Хотелось закрыть блокнот, надеть колпачок на ручку и поблагодарить ее за то, что уделила время. Но миссис Ричардсон не уходила — она помнила, зачем приехала. Если бы моя дочь, сказала она себе, сбежала и врала о том, кто она такая, если бы моя дочь баламутила и причиняла горе людям, исполненным благих намерений… короче, я бы никого не упрекнула за расспросы. Миссис Ричардсон вдохнула поглубже.

— Я еще надеялась поговорить с сестрой Уоррена, — сказала она и сделала вид, будто сверяется с записями. — С Мией. Вы не подскажете ее нынешний телефон?

Мистер и миссис Райт конфузливо переглянулись — миссис Ричардсон это предвидела.

— Боюсь, мы с дочерью уже давненько не общались, — сказала миссис Райт.

— Ох батюшки, извините. — Миссис Ричардсон перевела взгляд с одного родителя на другого. — Надеюсь, я не нарушила никаких табу.

И подождала, потянула неловкую паузу. Никто, знала она по опыту, подобных пауз не выдерживает долго. Если подождать терпеливо, кто-нибудь заговорит и зачастую даст тебе шанс еще поднажать, взломать беседу и добыть то, за чем пришла.

— Не то чтобы, — помолчав, сказал мистер Райт. — Но в последний раз мы разговаривали вскоре после смерти Уоррена.

— Это очень грустно, — сказала миссис Ричардсон. — Такое нередко случается — кто-нибудь из родных очень тяжело переживает утрату. И обрывает все связи с семьей.

— Мия — одно дело, Уоррен — совсем другое, — вмешалась миссис Райт. — С Уорреном был несчастный случай. Подростки сдурили. Или, может, просто снег. Мия… ну, с ней другая история. Мия была взрослая. Она сделала выбор. Мы с Джорджем… — И глаза миссис Райт наполнились слезами.

— Мы не очень-то по-дружески расстались, — пояснил мистер Райт.

— Это ужасно. — Миссис Ричардсон подалась к ним. — Вам, наверное, так тяжело. Потеряли обоих детей разом, можно сказать.

— Она не оставила нам выбора, — выпалила миссис Райт. — Явилась в таком состоянии.

— Реджина, — предостерег ее мистер Райт, но его жена не умолкала.