И она уступила... - [37]

Ее губы отвечали на его ласки, она возвращала ему каждый поцелуй с той же степенью страстности, с какой он целовал ее. Фрэнк чувствовал, как его кровь начинает закипать. Он знал, что теперь уже никакая сила не сможет остановить его.

Обхватив Лилиан, он увлек ее на постель. Руки мужчины дрожали, когда он стягивал с девушки свитер и спортивную рубаху. Следующим движением ее грудь была освобождена от полупрозрачного лифчика, спрятавшегося под рубахой. Он, конечно, не остановился на этом. Стягивая юбку, Фрэнк покрывал поцелуями бедра девушки, продвигаясь сверху вниз. Он продолжал раздевать ее, добравшись таким образом до розовых кроссовок. Через несколько секунд Лилиан лежала на постели совершенно нагая, а он продолжал покрывать ее поцелуями, дразня твердыми губами каждый сантиметр девичьего тела. Руки мужчины гладили и ласкали каждый уголок сладкой плоти. Тишина в хижине подчеркивала ее стоны и всхлипы. И еще эту тишину нарушал скрип пружин старого матраса, на котором она извивалась в порыве охватившей ее страсти.

На миг Фрэнк отстранился и посмотрел на свою подругу. Его руки, ни на секунду не останавливаясь, ласкали обе ее груди. И во взгляде мужчины Лилиан увидела всю степень его желания. Дрожь ее тела не унималась, глаза были широко открыты и блестели, губы, раскрывшись, жаждали новых поцелуев, длинные ноги в неосознанном движении сминали простыню.

Пора, подумал Фрэнк. Его рука добралась до самой сокровенной частички тела Лилиан. И это окончательно обессилило ее, вместе с тем она содрогнулась в новом порыве страсти и острого удовольствия. Ее бедра приподнялись над поверхностью постели, она закрыла глаза.

Фрэнк не задавался вопросом, почему она так легко и быстро возбудилась. Почему в глазах был такой испуг, когда он раздевал ее. Его не удивило, что Лилиан, приподнявшись на локтях и тяжело переводя дыхание, со священным ужасом наблюдала за тем, как набухала его торжествующая плоть. Сейчас ничто не занимало его голову, разгоряченную сознанием того, что вот-вот должно было произойти. И это ощущение становилось все острее от импульсов, исходивших от розового тела девушки. Ее формы были безукоризненны, красивые груди слегка подрагивали. Было понятно, что и она стремится к продолжению естественного процесса сближения мужской и женской плоти.

Фрэнк бесцеремонно раздвинул бедра девушки, смотря при этом в ее глаза, такие испуганные, широко распахнутые.

– Сейчас ты станешь моей, – произнес он ласково и мягко. При этом он почти накрыл ее своим телом, но Лилиан не почувствовала всей его тяжести, потому что мужчина удерживал свой вес, упершись в поверхность кровати локтями. – Женское тело – самое совершенное из того, что создала природа, – выдохнул Фрэнк, не отрываясь от губ Лилиан. – Такое упругое, мягкое и податливое, полное жизни, – продолжил он страстным шепотом.

И опять его губы и руки продолжили свои ласки, передвигаясь вверх и вниз страстно и хаотично. И каждый уголок ее тела отвечал этим горячим ласкам согласно законам природы. Сквозь истому Лилиан ощутила, как его колени стали раздвигать еще шире ее длинные ноги. Почувствовав, как напряглось тело девушки, он страстно прошептал:

– Я жутко хочу тебя, только не надо напрягаться, потому что это может причинить тебе боль.

Она знала, что боль будет неминуемо, но предупреждать его об этом было слишком поздно. Его тело уже накрыло ее, их бедра были уже единым целым. Фрэнк покрывал ее лицо и груди горячими поцелуями, а его руки делали свою работу. Он приподнял ее ноги и стал передвигать их в нужную позицию.

– Еще момент, и мы сольемся в единое целое, – раздавался его шепот. Кончиками пальцев он погладил ее живот, и это еще больше возбудило Лилиан. – Ну расслабься же! И не надо закрывать глаза, – попросил он хрипло. – Ты смотри на меня, а я буду смотреть на тебя. Я хочу видеть момент, когда ты примешь меня.

Зубы Фрэнка стиснулись в каком-то угрожающем порыве. В этот момент возможность контролировать свои движения и ощущения покинула его. Теперь им руководили только инстинкты. Вскрикнув от страсти, он полностью погрузился в женское тело. Острая боль заставила Лилиан содрогнуться. Она охнула и впилась ногтями в его руки, ее сотрясли рыдания.

Фрэнк инстинктивно ощутил, что ему пришлось преодолеть какой-то неожиданный барьер, но не понял, что это было. Волна острого наслаждения, прокатившись вдоль позвоночника, пронзила его и уничтожила все чувства за исключением чисто плотского наслаждения. Все это было обострено месяцами вынужденного воздержания, так не привычного для него. И страстного желания, чтобы наступил именно этот, только что пережитый момент. Сейчас его не остановило бы даже направленное на него заряженное ружье.

Сознание Лилиан раздвоилось. Она слышала скрип пружин старого матраса, ощущала легкий сквозняк от приоткрытого окна. Это были обыденные пустяки, проявления текущей вокруг нормальной жизни. А вот то, что она не предупредила Фрэнка, было не совсем нормально, и теперь ей было плохо от этого. Девушка тихо заплакала, решив, что теперь Фрэнк должен просто возненавидеть ее именно за это.