И нагрянула черная рать... Монгольское завоевание Южного Урала. 1205–1245 - [31]
Объявленный поход на запад, или Великий западный поход, вне сомнения, беспрецедентный по своему размаху, с военной точки зрения был беспрецедентным и по количеству царевичей Чингисидов, участвовавших в нем. В сторону заката отправились более десяти потомков Чингис-хана и прочих близких его родственников. Не будем их всех перечислять и вдаваться в дискуссии, кто именно из огланов и в какое время принимал участие в военных действиях, потому как количество их колебалось за счет выбывающих и заступающих на должности в течение всей кампании. Но следует сразу же разделить Чингисидов по занимаемым ими должностям и выделить из них главнейших. На царевича Бури было возложено начальствование над всеми царевичами, Гуюк командовал выступающими в поход частями Центрального улуса [27, с. 192], Бату, по-видимому, руководил туменами из состава своего нарождающегося государства, и хотя существует мнение, что «верховное командование монгольской армией было поручено Бату» [43, с. 207], не стоит главнейшего из Джучидов, по крайней мере на начальном этапе похода, наделять полномочиями командующего всеми имперскими войсками. Вплоть до осени 1237 года, когда, по мнению И. Б. Грекова, на курултае, состоявшемся в низовьях Дона, было принято решение о назначении Бату джихангиром[70] всего предприятия [10, с. 58], управление монгольскими армиями осуществлялось отнюдь не коллегиально, а под жестким контролем все того же Субэдэя, наделенного после побед в Китае почетным званием великого полководца — да-цзяна [18, с. 243, 330]. Последний вплоть до завершения Великого западного похода в 1242 году оставался негласным главнокомандующим и военным лидером, пользовавшимся непререкаемым авторитетом среди принцев крови и в войсках.
Беспрецедентным было и количество войск, задействованных в этом походе, а великий спор об их численности не утихает в среде ученых уже долгие десятилетия (если не века), причем цифры разнятся от нескольких десятков тысяч (по Л. Н. Гумилеву, 30–40 тысяч [12, с. 116]), вплоть до «600 000 человек» [47, с. 279], согласно М. И. Иванину — представителю русской исторической науки XIX века. Исследования последних лет сводят количественный состав монгольской армии к пределам в 80–120–150 тысяч воинов, и цифры эти вполне приемлемы, тем более что отражают численность войск на разных этапах похода [1, с. 165; 16, с. 248–249; 23, с. 172–175]. Впрочем, в данной работе я не ставлю задачи углубляться в тему величины армий вторжения, равно как и числа представителей монгольской правящей элиты, участвовавших в этой кампании. С точки зрения рассматриваемой проблемы — завоевания Южно-Уральского региона монголами, наличие такого огромного количества войск и знати в его рядах служит в первую очередь подтверждением того, что в 1235–1236 годах на границах и в пределах башкирских кочевий оказалась исполинская армада, перед которой в недалеком будущем не смогли устоять ни Русь, ни Польша, ни Венгрия. Даже если на территории степного Приуралья и Южного Урала оказалась лишь какая-то часть огромного имперского войска, может быть, один-два, максимум три тумена, то противостоять им разрозненные и измотанные непрерывной, более чем десятилетней борьбой с захватчиками и оказавшиеся ныне на острие наносимого ими удара башкирские племена не могли.
Действительно, если решение о походе на запад было принято не позднее февраля — мая 1235 года[71], то надо полагать, что уже летом — осенью восточный Дешт стал наполняться имперскими войсками, двигавшимися на запад с интервалом во времени и по нескольким направлениям. Часть войск шла по северной кромке Дешта, по Иртышу, Ишиму, Тоболу к Яику. Другие соединения направлялись через центр степных пространств, через Прибалхашье к Сары-Су, Иргизу, Тургаю. Третьи — через Семиречье и далее по Джейхун: к Аралу на Эмбу, Уил и опять же к Яику и Итилю. Монгольские полководцы, рассчитывая маршруты продвижения своих корпусов и армий, осуществляли их перемещение не огромными массами, как это чаще всего описывают романисты, в жизни не бывавшие в степи и не представляющие, что даже по весенним травам одновременно провести и прокормить несколько тысяч лошадей невозможно[72], а соединениями в численности, скорее всего, уступавшими даже классическому тумену. Каждому отряду были определены места предварительной дислокации и пункты последующего сбора войск на отдельных направлениях с учетом наличия там и пастбищ, и водоемов. Все эти планы, разработанные монгольским «генштабом», в соответствии с которыми огромное количество войск было плавно перемещено на запад, позволили завоевателям избежать трудностей, с которыми полтора столетия спустя столкнулся Тимур Тамерлан.
