И мы солдаты... - [67]
— Цыц, Камбур, цыц, свои! — уговаривал Лаврентий собаку.
Камбур, ворча, полез под крыльцо.
«С чего это Камбур его не признал?» — удивился Вася, но тут же понял — отчим был не один.
— Напортил ты все, Лаврентий, — говорил кто-то незнакомый. — Зачем было приносить детей на кордон? Обещал — ни одна душа не узнает, а вышло — вся деревня языки чешет, мол, чуть детей не уморили, душегубы.
Лаврентий бормотал что-то невнятное, кажется, пытался оправдаться, но тот же голос продолжал:
— Что деревня! Весь район об этом болтает. Никто ко мне идти не хочет. А что мне прикажешь делать? Специальности нет, образование четыре класса. Где я такие заработки найду? Да и тебе не поздоровится. Догадываются небось, что ты меня сюда привел, глядишь, и до твоих дел доберутся!..
«Да это поп, — догадался Вася, — который у деда Ехрема детей крестил!»
— Тише ты, чего там расшумелся! — не выдержал Лаврентий. — Скажи лучше, куда чемодан спрятать?
— На старом месте у оврага. Дед Ехрем и привезет. Прощай пока, не провожай, сам дорогу найду.
Вася слышал, как Лаврентий прокрался в избу, кряхтя, улегся на лавку. Долго вздыхал, ворочался: не спалось, видно, и ему.
А Вася не мог дождаться утра — хотелось скорее бежать к председателю.
С ПОЛИЧНЫМ
— Притормози-ка, друг. Что-то, видать, случилось, — поежился пассажир, сидевший на заднем сиденье.
— Пожалуйста.
Пассажир вылез из машины и скрылся в кустах.
В машине остались двое: шофер и второй пассажир — дед с черной бородой. Сидели молча.
«Тик! Тик! Тик!» — тикает счетчик. Что ему — он знает свое дело: раз мотор работает — надо считать. Через некоторое время цифры на счетчике меняются: раз! — следующая, раз! — и следующая.
«Тик! Тик! Тик!» — считает счетчик. Пассажир не возвращался. Шофер недовольно завозился:
— Деревня уже рядом. Доехали бы.
— Ишь ты какой! Как разговаривает…» Вот ограбят если тебя на обратном пути, тогда что скажешь? — неожиданно заругался дед, глаза его недобро блеснули.
— Вы не обижайтесь. Я же просто так сказал. Счетчик на это не смотрит, деньги считает, — улыбнулся шофер.
— Сколько с нас? Некогда ждать — так поворачивай и валяй. А нам не впервой шагать по земле — сами дойдем. На, держи червонец — и на пиво тебе останется… — Дед вылез из кабины: — Открой багажник!..
— Простите, дедушка, если обидел, — смутился шофер, никак не ожидавший такого оборота дела.
— Знаем. Не до человека вам, лишь бы деньги были. На, держи! — сунул ему мятые бумажки дед. Сам вытащил из багажника чемодан и небольшой ящик и поставил их на землю.
Шофер хотел было помочь, дед только рукой махнул:
— Обойдусь как-нибудь!
— Ну что вы, как же я брошу вас в лесу? И товарищ ваш пропал, — попытался успокоить расходившегося старика таксист. — Садитесь, садитесь. Довезу до деревни.
— Я с вами рассчитался. Езжайте, езжайте!
Дед взял в руки чемодан и ящик. Тяжелые, видимо: шагнул дед два-три раза и пошатнулся, но тут же выпрямился и упрямо двинулся вперед.
Таксист, так и не поняв, чем он так уж обидел странного пассажира, удивленно смотрел ему вслед. Не выдержал — крикнул:
— Брось чудить, дед! Слышишь? Садись, довезу!
Но тот даже не обернулся. Шофер махнул рукой — шут, мол, с тобой, тащись, коли так… — сел в машину, развернулся и покатил назад, в город.
Из-за кустов выскочил Лаврентий, взял из рук старика ящик, и оба скрылись в лесу.
Мокрые прошлогодние листья шуршали под ногами. Весело щебетали — радовались весеннему теплу птицы.
— Тихо!.. — Старик вдруг остановился и поднял руку.
Лаврентий вздрогнул.
— Померещилось! — улыбнулся старик. — Детишки там. Им не до нас… Цветы собирают.
— А-а, это там, на полянке… — облегченно вздохнул Лаврентий.
Спустились в овраг. Прошли немного — шагов двадцать, и старик стал карабкаться наверх, но вдруг поскользнулся и упал к ногам спутника.
— Эх, старость! В молодости бегом поднимался.
— Где яма?
— Справа. Вот около того дуба.
— Понятно. Стой здесь. — Лаврентий с тяжелым ящиком в руках легко поднялся по круче и скрылся из виду.
Потемнело. В овраге запахло сыростью, прелыми листьями. Старик терпеливо ждал Лаврентия, переминаясь с ноги на ногу…
— Подождите, Лаврентий Васильевич! — послышался из-за деревьев знакомый голос. Лаврентий бросил ящик на землю и рванулся было в сторону.
— Ай-яй-яй, нехорошо так, — председатель сельсовета, как тисками, сжал руку Лаврентия.
— Да я… Я что… Шутя только… — попытался улыбнуться Лаврентий, испуганно шаря по сторонам. Но пути к бегству не было: из-за деревьев вышли Петр Егорович и школьная вожатая Нина Ивановна.
— Так что же вы сюда принесли? Откройте, покажите, — сказал председатель, нагнувшись к ящику.
— Ничего нет. Книги Ехрема-Улыпа. Попросил помочь. Ему принесли. Правда, дядя Ехрем? — повернулся Лаврентий к старику.
Тот молча кивнул головой.
— Откройте-ка ящик, товарищи, — попросил председатель. — Посмотрим, что там.
Петр Егорович и вожатая палками открыли ящик, потом чемодан. Чего там только не было! Иконы, металлические кресты, на дне чемодана аккуратно перевязанные бечевкой пачки денег.
— На словах, значит, показалось мало? Книгами и иконами решили агитировать народ?! — сказал председатель. — Знаем, для кого вы их принесли! Ехрем Петрович, скажите прямо, не для вас ведь эти книги?.. А знаете, что вам будет за распространение такого?!
Дадаистский роман французского авангардного художника Франсиса Пикабиа (1879-1953). Содержит едкую сатиру на французских литераторов и художников, светские салоны и, в частности, на появившуюся в те годы группу сюрреалистов. Среди персонажей романа много реальных лиц, таких как А. Бретон, Р. Деснос, Ж. Кокто и др. Книга дополнена хроникой жизни и творчества Пикабиа и содержит подробные комментарии.
Знаменитая историческая повесть «История о Доми», которая кратко излагается в корейской «Летописи трёх государств», возрождается на страницах произведения Чхве Инхо «Прогулка во сне по персиковому саду». Это повествование переносит читателей в эпоху древнего корейского королевства Пэкче и рассказывает о красивой и трагической любви, о супружеской верности, женской смекалке, королевских интригах и непоколебимой вере.
В этой книге, которая будет интересна и детям, и взрослым, причудливо переплетаются две реальности, существующие в разных веках. И переход из одной в другую осуществляется с помощью музыки органа, обладающего поистине волшебной силой… О настоящей дружбе и предательстве, об увлекательных приключениях и мучительных поисках своего предназначения, о детских мечтах и разочарованиях взрослых — эта увлекательная повесть Юлии Лавряшиной.
Роман выдающегося украинского писателя В. Винниченко написан в эмиграции в 1927 году.В оформлении использованы произведения художников Феликса Валлотона и Альбера Марке.В нашей стране роман публикуется впервые.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В системе исправительно-трудовых учреждений Советская власть повседневно ведет гуманную, бескорыстную, связанную с огромными трудностями всестороннюю педагогическую работу по перевоспитанию недавних убийц, грабителей, воров, по возвращению их в ряды, честных советских тружеников. К сожалению, эта малоизвестная область благороднейшей социально-преобразовательной деятельности Советской власти не получила достаточно широкого отображения в нашей художественной литературе. Предлагаемая вниманию читателей книга «Незримый поединок» в какой-то мере восполняет этот пробел.