И грянул шторм. Подлинная история отважного спасения на море - [47]

. Его мама ответила на звонок и молча слушала, пока ей передавали тревожные новости. «Господи! – закричала Маргарет. – Мой муж погиб?» Человек на другом конце провода объяснил ей, что это все еще изменчивая и непонятная ситуация. Он рассказал о четырех проводимых одновременно спасательных операциях и о том, что на данный момент судьба ее мужа неизвестна. Маргарет Фицджеральд повесила трубку, постаралась вернуть себе самообладание и собрала всех четверых детей, чтобы сообщить им новость. Как и трем остальным, Джону III было трудно понять, что пытается сказать его мама. Было невероятно, что папа может не вернуться домой. Хотя мальчик рос привыкшим к длительным отсутствиям папы, ведь капитан танкера на самом деле был дома всего сорок пять дней в году, он ждал, что его папа войдет в переднюю дверь с полными руками подарков. Мама тем временем договорилась о том, что за детьми присмотрят, и отправилась в Чатем.

Милли Оливейра была единственной женой, ожидавшей в лобби отеля «Эссекс», когда уставшие спасенные вывалились из автобуса после двух с половиной часов езды до Бостона. С двумя из трех своих детей по бокам, она обняла мужа, Акинола, когда он вошел из холода в теплое лобби. Во время долгих часов заточения на корме худой, носивший очки кок боялся, что никогда больше не увидит свою семью. Акинол Оливейра и тридцать один его товарищ по экипажу были бесплатно размещены в «Эссексе» на то время, пока ждали, когда их вызовут дать показания на предстоящем расследовании Береговой охраны, что было стандартной процедурой после трагедии такого масштаба. Но перед этим спасшимся пришлось описать свои бедствия жаждущим репортерам, которые не поехали в Чатем. Во время интервью Boston Post Акинол сказал, что в тот момент, когда судно развалилось, он занимался выпечкой, и его лицо было покрыто мукой, когда он побежал наверх посмотреть, что случилось. Он также сказал, что шторм был хуже нападений немцев на его судно во время вторжения на Сицилию девять лет назад. Ролло Кеннисон держал треугольный бумажный кулек во время разговора с репортерами. Когда его спросили, что это, Кеннисон залез в него и достал ракетницу, которую Джордж Худыш Майерс дал ему перед своей гибелью. «Он был слишком хорошим, чтобы умереть», – сказал все еще дрожавший Кеннисон представителям прессы.

Маргарет Фицджеральд на следующее утро вышла на берег, она скрестила руки на груди, борясь с холодом. Она смотрела на бившие о берег волны, думая, забрало ли море ее мужа. Она была не одна. Сотни людей в тот день съехались на высокий берег у Чатема, чтобы собственными глазами увидеть остатки «Пендлтона». Толпа была такой большой, что для регулирования дорожного движения были вызваны специальные полицейские патрули. Для многих наблюдателей образ оторванной кормы был зловещим напоминанием о могуществе моря. Но были и другие, которые смотрели на обломок и видели только шанс.

Поползли слухи, что за одним из столов на корме была оставлена достаточно большая сумма денег. Говорили, что группа моряков играла в карты на деньги, когда им сказали, что к судну подходит спасательная лодка. Когда члены экипажа начали собирать свои деньги, один из игроков напомнил остальным о моряцком суеверии, которое гласит, что тот, кто забирает выигрыш, покидая корабль, однажды сам станет жертвой моря. Слухи возникли только из-за того, что у переживших кораблекрушение было достаточно наличных, чтобы набить ими ящик тумбочки Берни Веббера и положить на пол вокруг его койки. Все же среди рыбаков Чатема было много поверивших в эту историю, их также соблазняли полностью оснащенная механическая мастерская судна, дорогое навигационное оборудование и большое количество одежды. Береговая охрана сообщила, что не будет патрулировать две части «Пендлтона», если только не получит соответствующий приказ. Этот приказ так и не последовал, так что в соответствии с мародерской традицией внешнего Кейпа Дэвид Райдер и другие отправились в бурные волны на поиски сокровищ. Райдер на своем собственном 38-футовом промысловом судне «Элис и Нэнси» подошел близко к корме, а пара его друзей взобралась на борт и поковырялась в остове. Райдер отказался подняться на борт и смотрел, как другие скользят по покрытой мазутом палубе. Среди предметов, взятых с остатков судна, был красный настенный грузовой кран «Пендлтона», который и по сей день остается в семье Райдер.

В то время когда толпа на берегах Чатема наблюдала за яростью шторма, несколько зевак собралось примерно в тридцати километрах оттуда, в Барнстейбле, где у экипажа разбитой лодки была своя история спасения. Как «Пендлтон» и «Форт Мерсер», 60-футовый добывающий гребешков драггер «40 Саженей» попал в пасть убийственного северо-восточного урагана. Судно вышло из Барнстейбл-Харбор в субботу, 16 февраля, и направилось в богатый рыбопромысловный район в сорока пяти километрах от Провинстауна. Экипаж смог поймать 220 килограммов гребешков до того, как на следующий день разразился шторм. Капитан Уоррен Гофф и его экипаж из трех человек оказались в бедственном положении, когда огромная волна захлестнула лодку, разбив окно штурманской рубки и залив эхолот, пеленгатор и радиотелефонную станцию.