Хронолого-эзотерический анализ развития современной цивилизации - [4]

— Вижу, — выдохнул я- Похоже на изгородь или кроаль[5].

— Перед тобой не загон для скота, а самое настоящее капище. Разуй глаза, отрок.

От удивления я оторопел.

— Капище здесь в Сибири?

— Оно уцелело со времен Великой Тартарии. Давай пошевеливайся. Вот ворота. Нас уже ждут! — и старый указал посохом на отворённую калитку. — Вот мы и на территории храма, отрок, — услышал я голос волхва, когда мы оказались внутри ограды. — Лиственничному частоколу более четырёх веков. Посмотри, как он выглядит — стоит как новый! Сам храм старше ограды на сотню лет с лихвой! — показал хранитель на большой рубленый дом в центре частокола. — Видишь?

— Что я могу увидеть, уже темно и снег, и ветер. Когда рассветёт — увижу, а сейчас давай скорее в тепло, за пазухой снег тает, я мокрый, как мышь.

— Ну и сравнение! Ты больше похож на хомяка. Что-то есть у тебя и от суслика, но мышь из тебя никудышная. Давай сбрасывай лыжи и за мной.

Через пару секунд, освободившись от подволок[6], я вместе с хранителем поднялся на крыльцо.

— Тук-тук-тук! Кто в тереме живёт? — засмеялся волхв, отворяя массивную дверь. — Можно к вам ворваться среди ночи?

— Ты, как всегда, чудишь! — раздался из-за двери бархатный бас. — Вечерние сумерки выдаёшь за тьму египетскую!

И я увидел, как навстречу к нам из осветлённой тусклым светом прихожей вышел бородатый, могучего сложения мужчина. Он по-дружески обнял Чердынцева и, улыбаясь, протянул мне руку.

— Так вот ты какой, воин из далёкого прошлого! С виду ничего особенного, но кремень! Давайте побыстрее сбросьте дохи, — окинул хозяин дома нас своим внимательным взглядом. — Вытряхивайте сугробы из своих рубах и поскорее к огню. Стол давно накрыт. Пока вы шарашились по лесу, я успел не только накормить ваших собак, но и взбить вам перины. И, увидев на моём лице выражение растерянности, хозяин громко расхохотался.

— Разве ты не видишь, что от слова «перина» его чуть не стошнило? — показал на меня Чердынцев.

— Он что с луны свалился?

— Не с луны, а пешедралом из Туры напрямую через тайгу. Так что периной его не оскорбляй.

— Понимаю, — улыбнулся хозяин. — Надеюсь, наш друг шутки признаёт?

— С чувством юмора у него в порядке, — покосился на меня волхв. — Хотя, бывают и проколы. — Но это я так, на всякий случай, чтобы ты с ним не увлекался, — посмотрел жрец на бородатого юмориста. — Но хватит болтать, давай знакомиться. Он тебя хорошо знает, — показал Чердынцев на хозяина дома, но ты его видишь впервые.

Я кивнул.

— Перед тобой Велемир — наследственный хранитель и служитель этого храма. Как и любой из нас он прост в общении с людьми своего круга. Подлинное имя его тебе ничего не даст, зови его тем именем, каким зовём его мы.

— Велемир, — слегка поклонился мне хозяин дома. — Твоё имя мне уже известно раньше, — ответил он мне. — Я вижу, что вы готовы пройти в горницу, тогда скорее к столу, там и побеседуем.

Горница, в отличии от прихожей, была хорошо освещена. В центре комнаты на цепи висел круглый стеклянный шар, который излучал яркий белый свет.

— Ну и светильник! — изумился я. — Ни проводов, ни гула генератора. Как же он работает?

— Тебе этого пока не понять, — усмехнулся Чердынцев. — Я ему, — показал старик на хозяина, — несколько раз говорил, чтобы он его от греха подальше убрал, унёс, откуда взял. Но он меня не слышит.

— В нём полыхает возбуждённая особым полем, сродни известному нам электромагнитному, обычная плазма. Питает же её субстанция, которую современная наука отрицает. Никола Тесла и Дмитрий Иванович Менделеев называли её эфиром, — послышался бархатный бас Велемира.

И тут только я разглядел его, как следует. Это был крепкий человек лет шестидесяти, почти седой. У него была окладистая борода, густые, низко посаженные брови, из-под которых с молодым задором смотрели умные серые глаза.

— Лампа эта — наследие ушедшей в небытие цивилизации, Гор. Сколько десятков тысяч лет она светит, я не знаю, — продолжил свой рассказ бородач. — Взял я её из одного подземного города. Под плоскогорьем их больше десятка. Об этом ты должен знать.

— К сожалению, Гор, про наши подземные города мало что знает, — процедил недовольно Чердынцев.

— Хорошо, — сконфуженно посмотрел на него Велемир. — Значит, не пришло время… Тогда давайте к столу. Наверное, вы, как волки, годные?

Усевшись на широкие скамьи за ломящийся от еды стол, мы отдали ему должное. Всё, что на нём стояло, было свежим и необыкновенно вкусным, во всяком случае, мне так показалось.

Покончив с ужином, мы снова обратили внимание на нашего хозяина. Он, улыбаясь, сидел напротив и с интересом наблюдал, как мы уплетаем строганину из чира[7], великолепно приготовленные лосиные губы и оленьи языки.

— Я вот смотрю на вас и думаю, — покачал головой Велемир. — Зачем было нужно тебе, старый, вызывать этот ураган? Защиты храма и без твоего достаточно. Вы же в этом кошмаре еле доплелись — мокрые, голодные, чуть живые. Полюбуйтесь на своих собак, — показал Велемир на растянувшихся на полу спящих лаек. — Даже они устряпались.

— Кстати, насчет собак, — перебил его хранитель. — Ты им что-нибудь из своего рюкзака выделил?