Хроники незабытых дней - [55]
Третий клинок кирпан, вместе со стальным браслетом «кора» вручил мне древний сикх с пенно-белой кружевной бородой в гурдваре Старого Дели. С тех пор я не снимаю браслет, который не раз выручал меня в сложных ситуациях, хотя и проблем принёс не мало, а кирпан в деревянных, окантованных медью ножнах, висит на стене в спальне. По утрам, если не забываю, мысленно говорю ему «сат шри акаль», что с панджаби можно перевести как «истина превыше всего». Так приветствуют друг друга сикхи-ниханги, последние донкихоты Индии.
Москва, как обычно встретила суровыми пограничниками, позёмкой и грязным снегом. Добирался до дома часа три, за это время можно было до Вены долететь. Только расцеловался с Ириной и поговорил по телефону с родителями, понеслись звонки. Первый, конечно от Володи Т. с ценными указаниями, как писать наш отчёт, второй от Миши — «контора» ждёт бумагу, желательно без моих выводов и псевдоанализа, только факты и поскорее. Позвонили и сотрудники, плачущими голосами сообщили, что наш отдел пытаются выпихнуть из центрального здания на Бронной куда-то за Тушино, надо бороться. Не обошли заботой и партийные товарищи, наказали готовиться к заседанию партбюро. Я сел в кресло и задумался. Достали. Мучительно захотелось туда, где много неба и солнца.
Поздно вечером позвонили в дверь. На пороге стояли участковый в форме и двое в партикулярном платье. Выдали заученный текст. В связи с участившимися случаями вандализма и угона машин, каждый автовладелец вместе с дежурным милиционером должен одну ночь в месяц патрулировать свой квартал.
Естественно на собственной машине. Моя очередь послезавтра, в случае отказа — лишаюсь места на стоянке. Таково суровое решение местной общественности.
Я выпроводил швондеров и лёг спать. Пора остановить этот бег на месте. Ира вытирала грязную воду, натёкшую с ног визитёров.
На следующий день, когда сотрудники ушли обедать, снял трубку и позвонил приятелю в «Тяжпром». — Вам не нужны уборщики нечистот в Бангалор? Трубка заржала. — В пятницу накрывай стол у архитекторов, там и поговорим. У вас в Домжуре шумно.
Я положил трубку, в Тяжпроме меня помнили, проблем не будет.
Предстоял тяжёлый разговор с Мишей. Как друг он, конечно, меня поймёт и отпустит, а как «ведущий офицер» на пару лет лишится помощника под оперативным псевдонимом «Синдбад».
В июле мы с Ириной, заново пройдя все Сциллы и Харибды оформления, вновь выгружали багаж в аэропорту Палам в Нью-Дели. Впереди два года в Висакхапатнаме — солнечном городе на берегу Бенгальского залива.
Вместо послесловия
Понимаю, что сиё произведение на литературу не тянет, однако надеюсь, что сумел донести до Читателя аромат эпохи. Не стреляйте в пианиста. Знаете ли, когда круг друзей всё уже, а круг болезней шире, очень хочется успеть. «Я сказал и облегчил свою душу» — беру пример с пророка Иезекииля.
Томилино, 2008 г.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Поразительный по откровенности дневник нидерландского врача-геронтолога, философа и писателя Берта Кейзера, прослеживающий последний этап жизни пациентов дома милосердия, объединяющего клинику, дом престарелых и хоспис. Пронзительный реализм превращает читателя в соучастника всего, что происходит с персонажами книги. Судьбы людей складываются в мозаику ярких, глубоких художественных образов. Книга всесторонне и убедительно раскрывает физический и духовный подвиг врача, не оставляющего людей наедине со страданием; его самоотверженность в душевной поддержке неизлечимо больных, выбирающих порой добровольный уход из жизни (в Нидерландах легализована эвтаназия)
Автор этой документальной книги — не просто талантливый литератор, но и необычный человек. Он был осужден в Армении к смертной казни, которая заменена на пожизненное заключение. Читатель сможет познакомиться с исповедью человека, который, будучи в столь безнадежной ситуации, оказался способен не только на достойное мироощущение и духовный рост, но и на тшуву (так в иудаизме называется возврат к религиозной традиции, к вере предков). Книга рассказывает только о действительных событиях, в ней ничего не выдумано.
Бросить все и уйти в монастырь. Кажется, сегодня сделать это труднее, чем когда бы то ни было. Почему же наши современники решаются на этот шаг? Какими путями приходят в монастырь? Как постриг меняет жизнь – внешнюю и внутреннюю? Книга составлена по мотивам цикла программ Юлии Варенцовой «Как я стал монахом» на телеканале «Спас». О своей новой жизни в иноческом обличье рассказывают: • глава Департамента Счетной палаты игумен Филипп (Симонов), • врач-реаниматолог иеромонах Феодорит (Сеньчуков), • бывшая актриса театра и кино инокиня Ольга (Гобзева), • Президент Международного православного Сретенского кинофестиваля «Встреча» монахиня София (Ищенко), • эконом московского Свято-Данилова монастыря игумен Иннокентий (Ольховой), • заведующий сектором мероприятий и конкурсов Синодального отдела религиозного образования и катехизации Русской Православной Церкви иеромонах Трифон (Умалатов), • руководитель сектора приходского просвещения Синодального отдела религиозного образования и катехизации Русской Православной Церкви иеромонах Геннадий (Войтишко).
«Когда же наконец придет время, что не нужно будет плакать о том, что день сделан не из 40 часов? …тружусь как последний поденщик» – сокрушался Сергей Петрович Боткин. Сегодня можно с уверенностью сказать, что труды его не пропали даром. Будучи участником Крымской войны, он первым предложил систему организации помощи раненым солдатам и стал основоположником русской военной хирургии. Именно он описал болезнь Боткина и создал русское эпидемиологическое общество для борьбы с инфекционными заболеваниями и эпидемиями чумы, холеры и оспы.
У меня ведь нет иллюзий, что мои слова и мой пройденный путь вдохновят кого-то. И всё же мне хочется рассказать о том, что было… Что не сбылось, то стало самостоятельной историей, напитанной фантазиями, желаниями, ожиданиями. Иногда такие истории важнее случившегося, ведь то, что случилось, уже никогда не изменится, а несбывшееся останется навсегда живым организмом в нематериальном мире. Несбывшееся живёт и в памяти, и в мечтах, и в каких-то иных сферах, коим нет определения.