Хроники Манипулятора - [10]

Он пришел к ним на следующее утро и так основательно запудрил мозги миссис Коллинз, что она не только наняла его садовником, но и разрешила ночевать в сарае, где был оборудован небольшой чердак, набитый соломой.

Миссис Лаура Коллинз имела сразу несколько скрытых мотиваций такого поступка, так что стоило ее немного раззадорить — и вот Джонни уже разгребает кучи хлама на заднем дворе, имея возможность не только находиться поблизости, но и общаться с Ричи.

Пошла уже вторая неделя, как он трудился на поприще садовника, заодно успев настроить в доме локальную сеть, починить сломанный кондиционер и насос для полива. Для ремонта он «вызвал» своего коллегу, Томаса Каротти, известного мастера по починке всего на свете. У Джонни уже сложились более чем теплые отношения с миссис Коллинз. Он даже сам удивлялся: его раньше никогда так сильно не тянуло к женщине, которая даже не особенно интересовалась его внешним видом. Лауре было тридцать пять, она была в прекрасной форме, правда, своей внешности уделяла крайне мало внимания. У нее была идея, что она прекрасно может обойтись без мужчины, тем более что у нее такой прекрасный мальчик, который всегда ей помогает. Но для Джонни не было преград, и психологический блок, который скрывал глубоко сидящие истинные потребности даже от самой Лауры, для него представлял просто шторку, которую достаточно было отодвинуть двумя пальцами. За ней можно было увидеть грусть, одиночество, желание быть любимой. Там спряталась надежда.

И оттуда, из-под толстого слоя льда, который вот уже три года старательно намораживался, к нему тянулась чудесная девушка. От нее у Джонни начинала кружиться голова и появлялась слабость в коленях. Лаура тоже это чувствовала, но лед был очень толстый и прекрасно справлялся с возложенной на него задачей. Миссис «С меня хватит» всегда находила кучу срочных дел, которые просто не оставляли никакой возможности сблизиться с этим симпатичным и хозяйственным парнем.

Мальчишка все чувствовал гораздо сильнее своей матери. Он практически сразу начал ревновать, злиться и появлялся всегда в самый неподходящий момент, когда казалось, что вот-вот что-то произойдет.

«У него явно есть талант», — думал Джонни каждый раз, когда Ричи врывался в дом с очередным идиотским запросом. Последний раз это случилось вчера, когда Лаура решила угостить садовника чашкой кофе и неожиданно для себя составила ему компанию. Гиффет был просто уверен, что пацан укатил куда-то на своем велосипеде и теперь у него будет, наконец, возможность поговорить с ней. Она расспрашивала его, как идут дела в саду, чувствуя, как у нее зреет желание пригласить его на ужин. Она уже набрала воздуха в грудь, чтобы решительно, на выдохе произнести эту непроизносимую фразу: «Не хотите сегодня вечером с нами поужинать?» Именно в этот момент Ричи влетел на кухню, вереща что-то про стаю бешеных собак, которые погнались за ним возле лесопилки.

«Господь милосердный, как он это делает?» — подумал Джонни. Даже он не смог бы ничего почувствовать с другого конца поселка.

«Ну уж нет, в этот раз у тебя ничего не выйдет, маленький засранец», — решил Джонни.

— Лаура, так когда, вы сказали, приходить на ужин? — он обворожительно улыбнулся.

«Господи, я что, все же это сказала?» — миссис «С меня хватит» в панике пыталась придумать отговорку, но пристальный взгляд голубых глаз Джонни Гиффета не давал ей сосредоточиться. Ей казалось, она вот-вот сообразит, но мысли разбегались в стороны словно муравьи. Положение безвыходное.

Она собралась с духом и сухо пригласила его к семи часам. «Раньше сядем, раньше встанем», — она решила, что так будет более «безопасно».

Ужин прошел просто прекрасно. После той выходки с собаками Гиффет, наконец, разозлился на Ричи, который просто выводил из себя все это время. Злился он крайне редко и в этом состоянии был великолепен. Он влез одновременно в голову Ричи, его матери и в считаные секунды протряс через сито своей логики все, что там в этот момент происходило.

Ну конечно, это нужно было заметить сразу. «Настоящая» Лаура появлялась, только когда Ричи не было рядом. У парня была неприязнь ко всем мужчинам, потенциально способным составить пару его матери. На них он переносил обиду, возникшую после ухода отца.

Благодаря своему дару Ричи передавал все эти чувства матери, совершенно неосознанно делая ее несчастной.

Джонни было трудно пробиться к нему в голову, но не в этот момент. Гиффет был зол, а злость усиливала его способности многократно. Он разворошил старый чемодан на чердаке подсознания мальчишки, высыпал оттуда воспоминания раннего детства, развесил их по стенам его памяти. Заставил вспомнить, как они играли с отцом на пляже, строили сарайчик и как он сильно любил его тогда. Ричи вспомнил, что даже тогда, когда у них с мамой окончательно испортились отношения, отец всегда готов был внимательно выслушать его, проводил с ним много времени и старался, как мог, оградить от их «взрослых» разговоров.

Джонни сделал за пару минут то, на что у психолога ушло бы несколько месяцев. Задумчиво глядя в окно и допивая свой кофе, он наблюдал, как Ричи вдруг помрачнел, развернулся и быстро поднялся в свою комнату. Он не хотел, чтобы мама видела его слезы.