Хроники Манипулятора - [11]

Еще до ужина он позвонил отцу, чего не делал ни разу с момента его переезда. Они ни разу не виделись с тех пор, поскольку мама добилась судебного решения о запрете посещений. Сделать это было несложно: отец под конец стал частенько выпивать и пару раз попадал в участок. Судья уже успела его запомнить и приклеить ярлык.

В таком запрете не было никакой необходимости, и Лаура никогда бы его не потребовала, если бы не Ричи и его детская обида, которую он не мог удержать в своей необычной голове. Теперь Гиффет отменил его. Освободил их обоих.

Так что за ужином никто не мешал миссис Коллинз быть собой, смеяться над шутками Джонни и позволять ему за собой ухаживать.

Конечно, мальчишка еще немного ревновал, но это была вполне нормальная реакция. Кажется, Джонни начинал ему нравиться.

Стрельба из воздушки — только на первый взгляд простое дело. Уже после трех выстрелов Джонни понял, что снайпера из него не получится. А вот Ричи сбивал банки одну за другой, уверенно перезаряжая ружье. Они расстреляли целую коробку пулек и начали следующую, когда Гиффет почувствовал, что Лаура за ними наблюдает. Ее чувство к нему росло с каждой минутой, он это чувствовал так же, как она. Этому способствовал Ричи, который делился с ней своими восторженными ощущениями от общения с садовником. Для нее это имело огромное значение.

Он вдруг почувствовал, что счастлив. Наверное, впервые в жизни. Вокруг все словно светилось. Обострились все чувства, ему хотелось сорваться с места и бежать к ней. Но Ричи вносил свои коррективы. У него застряла в стволе пуля, а это было гораздо важнее всякой ерунды.

Обычно Джонни не обсуждал свою личную жизнь с другими, но сейчас ему было просто необходимо увидеть Тома. Джонни чувствовал, что не способен трезво рассуждать; ему нужен был совет рационального человека.

Том заехал за ним через двадцать минут и отвез к Козьему обрыву. Пока Гиффет изображал садовника, Том изображал туриста. Он уже успел осмотреть все достопримечательности и теперь разбирался в них не хуже местных. Он, правда, не знал, почему обрыв называется Козьим, зато знал, что с него открывается потрясающий вид на горы.

«Хорошо, что я заехал за пивом, — подумал он, слушая довольно бессвязную речь Гиффета. — Тут на трезвую голову не разобраться».

Джонни вываливал на него потоки разрозненных эмоций, надеясь таким образом лучше донести до Каротти смысл происходящего, на деле же все запутывая.

— Так, прекращай. Я словно женщина в разгар мелодрамы. Ты не мог бы выражаться словами? На вот, выпей немного.

Джонни постарался взять себя в руки.

— Да, давай. Спасибо. Прости.

— Да все в порядке. Я слушаю. Тебе удалось создать интригу. Я, если честно, с трудом тебя узнаю. Ты всегда такой… последовательный.

— Том, она удивительная. Лаура… Я даже не знаю, как тебе это объяснить. Я никогда ничего похожего не ощущал, это совершенно другое — понимаешь, совершенно…

— Эээ, брат, ты, похоже, и вправду в нее втрескался. Вот и тебя тоже поймали. Хорошо хоть я пока что держусь.

— Том, что ты думаешь? Это серьезно?

— Я думаю, что ты сам прекрасно знаешь ответ. Может, стоит пригласить ее на свидание, как считаешь? Я обычно так делаю.

— Хватит смеяться, Том! Если бы дело было только в ней, но есть еще Ричи и вся эта история. Черт, все так запуталось!

— Не вижу проблем. Ричи уже большой, переживет, если что. К тому же, тебе больше не придется спать на сеновале. Прости, я просто не могу сдержаться, — Том снова засмеялся. — Иди и пригласи ее прогуляться. Все от этого только выиграют.

Джонни последовал, не затягивая, совету друга. Он просто не мог держать все это в себе. Впервые он чувствовал неуверенность в разговоре с женщиной, боясь услышать отказ, даже чувствуя заранее, что она только и ждет приглашения.

Она действительно ждала. Удивлялась самой себе. Словно в тундре вдруг наступило лето. И все расцвело. Ее сердце часто билось в ожидании. Миссис «С меня хватит» с позором бежала под натиском этих ярких эмоций, и Лаура порхала по дому словно бабочка, что-то напевая и улыбаясь. У нее почему-то было такое чувство, что Джонни непременно позовет ее. Просто надо немного подождать.

Он заехал за ней в семь. Лаура предложила пройтись по одной из троп терренкура2. Тропа проходила по склону горы, поросшему сосновым лесом. Она шла и болтала, не умолкая, обо всем подряд. Он только изредка задавал вопросы, немного меняя направление ее мыслей. Она говорила про Ричи, про его успеваемость в школе, о том, как давно играла на фортепиано, а потом забросила с рождением ребенка, даже о разводе с мужем говорила. Рядом с Джонни ей было удивительно легко, она как-то сразу и полностью доверилась ему.

Когда они шли назад, солнце покатилось к закату и по склону стал спускаться туман. И она даже не заметила, как он ее поцеловал. Все было так правильно, так вовремя, именно так, как и должно было быть. И закончился этот вечер тоже именно так, как и должен был закончиться.

Он проснулся от ощущения, что за ним наблюдают. Лаура спала, повернувшись боком, и луна мягко освещала ее лицо. Джонни смотрел на нее и улыбался, словно школьник. Он чувствовал себя таким умиротворенным, словно наконец нашел то, что искал всю жизнь, и теперь все будет хорошо. Она была прекрасна. Как отражение детской мечты на воде. Джонни захотелось дотронуться до нее. Он попытался протянуть руку, чтобы убрать с ее лица локон, но рука отказывалась слушаться. «Наверное, отлежал», — подумал он. Но повернуться на бок тоже не получилось. Тут он заметил, что Лаура не дышит. Ее грудь, которая совсем недавно равномерно поднималась и опадала, теперь была неподвижна. Тогда Джонни позвал ее. Точнее, он хотел ее позвать, но изо рта не вырвалось ни единого звука. И тут Джонни снова почувствовал, что находится в стеклянной коробке с картинками на стенках. Как и в первый раз, он потянулся изо всех сил наружу, надавил, и стекло разлетелось в пыль. И как тогда, Джонни увидел перед глазами ночное звездное небо.