Хроники Конца Света 1-B - [33]

— Ой, моя ошибка. Я глубоко извиняюсь. Однако, — Фасольт вернул пиджак Синдзё, сжимая остатки телефона в другой руке. — Он не случайно был включен, не так ли? Ты не особо обращал внимания на меня, потому ты решил дать знак, чтобы снимать меня сбоку, не так ли?

●

Фасольт увидел, как выражение лица Саямы изменилось дважды в ответ на его слова. Оно сменилось от напряжения до суровости, и затем от суровости до радости. Мысли Фасольта пронеслись, когда он увидел эти изменения.

…Он заметил мой трюк?

Когда Фасольт присутствовал на вскрытии оборотня, совершившим позавчера самоубийство, он осмотрел имущество Саямы. И зная, что парень будет его оппонентом на переговорах, он придумал определенный трюк.

Чтобы разрядить батарею, он включил цифровой диктофон, но оставил телефон нетронутым. Если Саяма возьмет на переговоры оба этих предмета, ему придется использовать телефон для записи любого доказательства того, что говорилось.

Но в то же время, микрофон мобильного был слаб, потому встроенная камера должна оставаться на виду.

Определить тайник Саямы для него оставалось несложно. Камера торчала из кармана его пиджака.

Фасольт не сомневался, что парень его записывает. Он увидел небольшой обмен между Саямой и Синдзё, и отметил движения девушки.

Какое неуклюжее взаимодействие, подумал Фасольт.

Вот почему он подхватил пиджак и раздавил телефон.

Использование телефона Саямой доказывало то, что он считал эти переговоры опасными и хотел тайно оставить после них некоторые доказательства. Забрать это у него и уничтожить, одновременно предупредив, должно было оказать на парня неизбежное давление.

Саяма взирал на раздавленный телефон.

— Я сомневаюсь, что он работал, — произнес он, опустив голову, словно припоминая.

Лжец, подумал Фасольт, горько улыбнувшись в своем сердце.

Пока Фасольт наблюдал, Саяма повернулся к Ооширо слева от него.

— Это не имеет значения. Старик занимается записью всего, что говорят.

Фасольт проследил за взглядом Саямы, и увидел, как Ооширо набирает.

Он кивнул и сказал:

— К сожалению, как доказательство записи Ооширо не пройдут.

— П-почему нет? — спросила Синдзё, держа пиджак.

Фасольт кивнул и ответил:

— Эти данные легко изменить. Вот почему я бы хотел разрешить эти переговоры таким образом.

Фасольт вытащил из внутреннего кармана жилета лист пергамента.

Его покрывали письмена 1-го Гира. Саяма мог их прочесть, потому что смысловое изображение было здесь главным.

То был контракт, сообщающий, что UCAT принимает требования резервации. Под соглашением виднелось место для подписи.

Когда взгляд Саямы остановился на пустом месте, Фасольт заговорил тоном, содержавшим в себе легкую улыбку.

— Ты поставишь здесь свою печать. …Твоя печать с тобой, не так ли? Она вместе с цифровым диктофоном с разряженной батарейкой.

●

Синдзё обняла пиджак Саямы. Она сжала его между руками.

И она бросила взгляд на Саяму рядом с собой.

Что он теперь будет делать? Задумалась она. Сможет ли он сделать что-нибудь?

Пока она на него взирала, Саяма невозмутимо уставился на контракт.

Затем, он неожиданно двинулся. Он вытянул платок из грудного кармана правой рукой и слегка покачал запястьем.

Он глянул на Фасольта и сказал:

— Выходит, Вы это заметили. Да, батарейка действительно села. В таком случае, мне это больше не понадобится.

Он вытащил цифровой диктофон из под платка. Индикатор питания был выключен, указывая на то, что он не работал. Однако, он смотрел не на диктофон. Он смотрел на сломанный телефон, валявшийся на земле.

— Я планировал записать любые твои обещания, чтобы потом, возможно, изменить наши требования.

Саяма вздохнул и свободной левой рукой достал из кармана чехол для печати.

Он поместил цифровой диктофон и платок рядом с ним, и положил печать перед ним.

— Но я еще не готов поставить мою печать, — произнес он.

— Ты хочешь сказать, что в итоге это сделаешь?

Саяма никак не ответил.

Он хранил молчание, и его лицо ничего не выражало.

Столкнувшись с этим, Фасольт замер.

Синдзё слегка сглотнула, впервые увидев у Саямы это безмолвие и безразличие. Однако…

— …

Его пульс был спокоен.

Почему это? Любопытствовала она.

Она ощущала, что раньше его уже таким видела.

Когда это было?

Она покопалась в глубинах памяти и прибыла к определенной сцене в прошлом.

Позапрошлой ночью, когда он заслонял ее собой, стоя перед оборотнем.

Что случилось в тот момент? Задумалась она.

Она вспомнила. В ту минуту Саяма вышел вперед и заговорил с их врагом. Он его спровоцировал. И сейчас…

— Вам стоит запомнить, что те, кто доверяют письму, могут быть преданы письмом, — Саяма небрежно поднял правую руку, — Позволь мне ответить предельно ясно — я не соглашаюсь ни с какими требованиями, что Вы выдвигаете.

— В таком случае, что ты скажешь на это?

Фасольт вытащил из-под жилета толстую книгу, и взял ее так, чтобы Синдзё и остальные могли увидеть.

То была книга в толстом переплете, сшитая из листов пергамента и ткани. Синдзё видела ее ранее.

— Эта книга была у вчерашнего рыцаря.

— Именно. Это доклад о результатах расследования разрушения нашего Королевства Вотана. Дабы собрать записи и ее создать, добровольцы из фракции Королевского Дворца посетили мирную и Городскую фракцию. Эти записи могли быть созданы только фракцией Королевского Дворца, что находилась посередине. Ни мы, ни Городская фракция не могли бы их сделать.