Хроники Диких Земель - [16]

Так я попал в город Бирвель. Там меня купил лейтенант городской стражи, Эгибот Стумф, собиравшийся поступить через два года в войско местного правителя. Он счел нужным сделать из меня солдата и своего телохранителя. Он муштровал меня все эти два года, однако, это дало мне возможность прекрасно овладеть луком и мечем, а топором я орудовал так ловко, что некоторые тамошние офицеры приходили специально посмотреть на наши упражнения с оружием. Эгибот был неплохой человек, во всяком случае, он особенно не отягощал меня работой по хозяйству и даже обещал дать свободу после успешного своего возвращения из похода. Когда же пришел срок, и армия двинулась на войну с соседним государством, оказалось, что моего лейтенанта назначили в обоз, заниматься снабжением войска. Он поначалу сник и потерял всякий интерес к войне, много пил и жаловался на несчастие своей судьбы. Тут-то его и заметили двое офицеров, так же попавших в эту службу. Они подговорили его заняться мошенничеством с армейскими закупками, и вскоре кошелек лейтенанта Стумфа потолстел от серебра и золота. По этой ли причине, или по бездарности генералов, но армия, в конце концов, потерпела сокрушительное поражение. Судьи короля Бирвельского повесили трех военачальников, якобы виновных в провале, но кто-то из них или из их окружения на допросах рассказал о проделках Эгибота. Он как-то узнал про это и бежал на северное побережье, взяв с собой меня и трех слуг. Там он, представившись торговцем, сел на купеческое судно и отправился на северо-восточное побережье, где в одном из прибрежных городов жил один его дальний родственник В пути ему не повезло - на купца налетели пираты Олафа Черного, корабль был пущен ко дну, а все пассажиры и команда были убиты. Пираты оставили мне жизнь, потому что думали, что я встану в их ряды, раз был рабом такого "нового богатея". Но они просчитались - через три месяца мне с группой единомышленников, таких же пленников, удалось бежать, захватив большой дракар северных пиратов. Олаф Черный бросился за нами в погоню, но ему помешала погода - в то время как он боролся со встречным ветром, мы преспокойно отсиживались, спрятавшись в зарослях на берегу реки, в которую и вошли.

Мы бросили пиратское судно, когда опасность миновала, и разошлись в разные стороны. Я и еще один бывший невольник подались на юг, устроившись в помощники к плотогонам на Тиссе. Мы с товарищем условились, что он уйдет раньше, устроиться где-нибудь на побережье, а потом даст мне знать. Так все и получилось. Днем я работал в харчевне в качестве помощника повара, а время от времени по ночам отправлялся на разведку местности. Работа в людном месте и ночные походы дали мне возможность знать все или почти все о местных делах и вскоре я решил обосноваться тут, на отдельном острове, и зажить вольной жизнью морского разбойника. Подготовка к этому была долгой и кропотливой, потому что никто не должен был ничего заподозрить. Наконец, мне удалось набрать единомышленников в достаточном количестве, чтобы в случае необходимости можно было оборонять свой остров или, захватив судно, выйти на морской простор. Впрочем, это последнее ты уже хорошо знаешь и без моих напоминаний как один из старейших членов команды!

В тайне я все еще питаю надежду, хотя и весьма слабую, что мне удастся отыскать младшего из названных братьев и найти своих кровных родичей. Что бы я ни делал в прошлом или сейчас, эта цель будет для меня наиглавнейшей!

- Я прекрасно понимаю тебя, рангар! Я-то хорошо знаю судьбу своих родителей! Мать была портовой девкой в Ланике, когда ее взял в жены рыбак из соседней деревни. Они прожили вместе не слишком долго: отец как-то вернулся на берег сказочно богатым, стал много пить, потом его хватил удар и он умер. Мать была еще слишком хороша собой, чтобы считать нужным обременять себя заботами о двоих малышах. Она вернулась к прежним занятиям, мы с сестрой росли как сорная трава. Вскоре сестра заболела и умерла. Я сбежал из постылого дома, присоединившись к шайке воров-подростков из городских трущоб. Так бы и прошли мои юные годы, если бы меня не взяли матросом на торговое судно. Потом я попал к людям Эдалы-Секиры, когда они захватили наш корабль, стоявший у берега. Они убили большую часть команды, оставшихся увели с собой, чтобы продать где-нибудь на невольничьем рынке. Остальное тебе ведомо - ведь это ты освободил меня и взял сюда с собой!

- Воспоминания, воспоминания! - проворчал шарган, низко опустив голову над столешницей. - А, ну их! Лучше скажи, как там дела с нашим кораблем?

- А что? Все идет полным ходом - мачты собраны и установлены. Паруса и прочий такелаж ждут своего часа в нижних складах. Корпус готов полностью, за исключением одного украшения.

- Что за украшение?

- Мы сняли фигуру той птицы, что была на носу. Скорее всего, по ее названию и носит свое имя корабль, но эти символы на бортах и корме мы прочесть были не в силах. Сейчас на тех местах просто чисто. Как мы наречем наше судно, рангар?

- Какое же имя хотят все наши и ты сам?

- Ну, точно еще не знаю, но это должно быть что-то грозное и величественное! Тогда и носовую фигуру можно будет вырезать соответствующую!