Хроники 1340–1350 - [343]
Сборщики, назначенные и уполномоченные по распоряжению короля, стали взыскивать в Нормандии новые налоги и мальтоты. Однако случилось, что монсеньор Годфруа д’Аркур, сир де Ла-Рош-Тессон и Рожье Бакон сказали от своего собственного имени и от имени принцев Наварры, что не потерпят никаких мальтотов в своих землях. Поэтому поводу их вызвали на суд в Париж. Монсеньор Рауль Тессон и рыцарь Рожье Бакон туда явились и были обезглавлены. Но монсеньор Годфруа д’Аркур не поехал туда вовсе и нашел прибежище в Англии, у короля Эдуарда; поэтому его объявили изгнанным из королевства Французского. <…>
Монсеньор Годфруа д’Аркур прибыл в Руан, дабы принести герцогу [Нормандскому][1777] оммаж. В церкви Руанской Богоматери он взял «Хартию нормандцев», в которой содержатся привилегии Нормандии. Неся эту хартию над своей головой, он предстал перед герцогом и сказал во всеуслышание:
«Мой естественный сеньор! Вот «Хартия нормандцев»! Если вам угодно поклясться, что вы будете соблюдать ее в том виде, как здесь записано, то я полностью готов принести вам оммаж».
В ответ на эту речь советники герцога Нормандского пожелали получить хартию на просмотр. Монсеньор Годфруа ответил, что он обещал немедленно доставить и вернуть хартию на прежнее место, в названную церковь, и сейчас так и поступит. Но если они желают получить ее копию или дубликат, то это вполне можно устроить.
Так и ушел монсеньор Годфруа д’Аркур со двора герцога, не принеся оммаж. И простился он с герцогом, говоря, что ему надлежит срочно вернуться в свои земли. Герцог с большой охотой слушал его речь и был бы очень доволен, если бы он остался в его свите и его совете, ради весьма большого ума, коим он обладал.
(Конец фрагмента)
[О том, как нормандцы требовали от короля Филиппа подтвердить их старинные вольности]
<…> Затем король Франции созвал своих баронов и рыцарей на совет [по поводу предстоящей войны с Англией], и собрались они в Верноне, что в Нормандии. Там представители каждой земли дали королю советы, наилучшие по их мнению. И когда пришел черед нормандцев, бароны Нормандии собрались вместе и устроили между собой совещание о том, что ответить. В итоге с ответом было поручено выступить сиру д’Аркуру (ведь тогда еще не было ни графов Аркурских, ни Танкарвильских, — эти титулы были учреждены только в 1339 году[1779]). Затем сир д’Аркур явился в Вернон, в указанное место, предстал перед королем и всеми его баронами и сказал:
«Господа! Бароны Нормандии поручили мне, как самому малому и несведущему, высказать их волю. То, что я сейчас скажу, будет от их имени и с их согласия.
Верховный государь! Ваши предки — короли Людовик Святой, Филипп Красивый и другие — мирно правили нами, соблюдая вольности Нормандии, в подтверждение чего они выдавали нам такие вот грамоты, скрепленные вислыми печатями зеленого воска на шелковых шнурках. Соблаговолите же, по вашей доброй милости, признать и подтвердить в новой хартии наши вольности и свободы, и обещайте их мирно соблюдать. За эту вашу печать мы дадим вам 100 тысяч ливров, а кроме того, пообещаем вам, под залог нашего движимого имущества и наследственных владений, что если король Англии вторгнется в ваши земли (а он может напасть на вас только через морские рубежи Бретани, Нормандии или Пикардии), мы за наш собственный счет сразимся с ним и доставим вам его, мертвым или пленным, в вашу парижскую темницу, или же сами все поляжем в бою».
Выслушав этот ответ, король Филипп так обрадовался, что это было великое диво. И сказал он:
«Клянусь моим именем (так он обычно клялся), это очень благородный и любезный ответ».
Однако было уже поздно и настало время идти обедать. На следующий день король собрал своих баронов из других земель и сказал им:
«Милые сеньоры! Вы слышали ответ нормандцев. Он кажется мне прекрасным и любезным. Что вы посоветуете в связи с этим?»
Тогда завистники нормандцев — такие как бургундцы и другие — стали возражать. И в частности мессир Филипп де Нуайе[1780] сказал перед всеми:
«Сир, сир! В том ответе, который вам вчера дали нормандцы, проявилась их великая гордыня и великая самонадеянность. Сир, вспомните, что они — ваши люди, которые должны приносить вам клятву верности, оммаж и на основании этого держать от вас свои земли. Если вы издадите постановление по их запросу, и они исполнят свой замысел, то впредь уже никогда не станут повиноваться вам, возгордясь от великой чести, которая им выпадет. Поэтому сделайте иначе: объявите воинский сбор в определенном месте — там, где постановит ваш совет, и призовите нормандцев как ваших подданных вместе со всеми другими. Если король Англии переправится через море и вторгнется в вашу землю, вы выступите против него с самыми большими силами, какие только сможете собрать. Вот тогда вы и увидите, кто вам друг, а кто враг. Вы сможете лучше выдержать бремя битвы, имея при себе все ваши силы, нежели только нормандцев. И весь почет достанется вам, а не им».
