Хроники 1340–1350 - [342]
Ради названного рыцаря принц помногу раз беседовал с госпожой Холланд. Желая развлечься, он весьма охотно приезжал повидать эту даму, которая была его кузиной, и часто любовался на ее превеликую красоту и премилое изящество, каковое ему чрезвычайно нравилось. И вот однажды принц беседовал с госпожой графиней насчет названного рыцаря, и она ему ответила, что никогда больше не вступит в брак. Будучи весьма умной и ловкой, она еще не раз повторила это принцу.
«Эх! Ах! — сказал тогда принц. — Прекрасная кузина, в том случае, если вы не согласитесь выйти замуж за моего друга, злой окажется ваша красота, коей вы так щедро наделены! И если бы мы с вами не состояли в близком родстве, то, кроме вас, под небесами не было бы дамы, которую я взял бы в жены с большей радостью!»
Уже тогда был принц охвачен любовью к графине.
Тут стала графиня плакать, как женщина ловкая и исполненная проницательности. И тогда начал принц ее утешать и осыпать поцелуями, принимая ее слезы за великую сладость. И сказал он ей:
«Прекрасная кузина, ведь я хотел с вами побеседовать об одном из храбрейших рыцарей Англии, а кроме того, он весьма благородный человек!»
Госпожа графиня ответила принцу с плачем:
«Ах, сир! Ради Бога, извольте больше не обращаться ко мне с подобными речами! Я уже твердо решила, что никогда не выйду замуж. Ибо я всецело предана самому храброму из всех живущих под небесным сводом. Из любви к нему я, покуда живу, не возьму иного супруга, кроме Господа. Поскольку для меня невозможно стать его женой, я, ради любви к нему, желаю беречься мужского общества и твердо намерена никогда не вступать в брак!»
Принцу страсть как хотелось узнать, кто же является самым храбрым на свете, и он очень упрашивал графиню, чтобы она это сказала. Но чем больше он горячился, тем сильнее она просила не настаивать, говоря:
«Ради Бога, дражайший сеньор! — тут она преклонила колени, — Ради нежнейшей Девы Богородицы, извольте на этом успокоиться!»
Короче говоря, принц сказал, что если она не откроет ему, кто храбрее всех на свете, он станет ее смертельным врагом. И тогда сказала ему графиня:
«Дражайший и прегрозный сеньор, это вы! Из любви к вам, я никогда не позволю, чтобы рядом со мной возлег какой-нибудь рыцарь!»
Принц, который уже был охвачен сильнейшей любовью к графине, сказал ей:
«Сударыня, я даю обет Господу, что до тех пор, пока вы будете жить, не возьму в супруги другой женщины!»
И тут же с ней обручился, а в скором времени и вступил в брак.
Эдуард, король Англии, узнал, что его сын принц взял в жены графиню Холланд и уже сочетался с ней браком. Из-за этого был он ужасно огорчен и раздосадован, и хотел предать графиню смерти[1769]. Ведь принц мог найти намного более почетную партию, и под небом не было императора, короля или иного государя, который не испытал бы великую радость, если бы принц с ним породнился.
Принцесса узнала, что король Англии ее возненавидел, и сказала своему господину-принцу, чтобы он, ради Бога, увез ее из Англии. Мол, она уверена, что король Эдуард прикажет ее умертвить, если сумеет задержать. Да принц и сам хорошо это знал. Поэтому он увез ее в Гиень и прибыл с ней в Бордо. Там-то и родила она сына, который получил имя Ричард[1770] и впоследствии стал королем Англии. Ведь принцесса была беременна еще до того, как покинула Англию. А еще прежде она родила от монсеньора Томаса Холланда одну девочку[1771], которую взял в жены монсеньор Жан де Монфор, впоследствии ставший герцогом Бретонским.
Из-за того, что принц женился на графине, англичане были весьма огорчены и возмущены. Плохо расположенные к принцу, они крайне расстраивались, когда о нём заговаривали в их присутствии.
[2]
[О том, как Годфруа д’Аркур и другие бароны выступали в защиту нормандских вольностей][1772]
[Нижеследующий фрагмент сильно перекликается с рассказом о Годфруа д’Аркуре, который содержится в «Римском манускрипте». Поскольку «Хроника первых четырех Валуа» была создана раньше, чем «Римский манускрипт», можно предположить, что Фруассар использовал ее материал в своей работе.]
В год 1337 Филипп де Валуа, король Франции, неоднократно собирал в Понт-Одемере[1773] прелатов, баронов, знатных господ и людей из добрых городов, дабы в связи с войной установить и ввести новый общий налог по всему королевству. По этому поводу прелаты, бароны, знатные господа и именитые горожане из добрых городов Нормандии много раз собирались на совещания, дабы уберечь свои свободы и вольности. Там присутствовали: Рауль — граф Э и коннетабль Франции, граф Аркурский, монсеньор Годфруа д’Аркур, маршал Бертран[1774], сир де Гравиль, а также другие бароны, прелаты, знатные господа и именитые горожане. В итоге они договорились с королем Филиппом и его сыном, герцогом Жаном, что дадут им большую сумму денег при условии, что за ними сохранят их свободы и вольности в полном соответствии с содержанием «Хартии нормандцев». Сумма была собрана, и король с герцогом поклялись твердо соблюдать и беречь это соглашение. Однако уже довольно скоро они распорядились ввести по всему королевству налог, а иначе говоря мальтот
