Хроника времен Виктора Подгурского - [16]
Из-под кровати выглядывали ботинки. Именно выглядывали. Правый ботинок с приподнятым носком имел выражение человека, который вытягивает вперед губы и цокает.
На спинке кровати висело полотенце. Виктор стал замечать за собой странные вещи. Если полотенце висело криво, то его какая-то внутренняя сила подталкивала встать и поправить. Иначе оно начинало медленно ползти вниз. А он не мог почему-то допустить, чтобы оно упало. Полотенце медленно ползло вниз... В комнате появлялась какая-то молочная пелена, свет лампочки расплывался и терялся...
Будила его мама. Виктор вставал и протирал глаза. Полотенце висит на месте. Комната залита ровным желтым светом. На тумбочке весело подмигивает зеленый глазок радиоприемника: "Московское время - двадцать часов".
ГЛАВА XII
ПОДАРОК
"...самое противное, что приходится говорить пошлые слова, вроде: я тебя люблю, я не могу жить без тебя, ты мне будешь подругой в жизни и т. д. Хотя бы из-за того, что они уже всем надоели, стоило бы помолчать. Но как-то надо это сказать? Итак, я хочу, чтобы ты переменила фамилию. Я не говорю, что Колманов благозвучнее, чем Истрина, но такую формальность требуется совершить. Мы с тобой люди взрослые, поэтому я не тороплю с ответом. Подумай. Меня ты, кажется, знаешь.
Олег К."
Нина отложила письмо. У нее блестели глаза. Она встала и прошлась по комнате.
Сегодня какой-то удивительный день. По дороге домой Валька Ратновский начал вдруг бормотать что-то о своих серьезных чувствах. Потом он, словно спохватившись, сказал, что это шутка. Подозрительная шутка!
И вот письмо. Она чувствовала, что так все и будет, но не ожидала от Олега таких темпов.
Нина подошла к зеркалу, поправила прядь волос, спустившуюся слишком низко на лоб. Она с минуту смотрела на свое отражение, потом прищурилась и высунула кончик языка. Нет, будь она мужчиной, она бы так себя не вела. Боже мой, почему все они такие глупые? Неужели им тоже, как Виктору, нечего делать?
На улице стал накрапывать дождь. Нина подошла к окну и захлопнула его. Родители ушли в театр. У соседей тихо, и приемник не орет за стеной. Самое время сесть и заниматься. Но после всего этого у нее нет никакого настроения браться за учебники.
Нина подошла к пианино, открыла крышку и одной рукой стала подбирать старое танго "Счастье мое". Потом захлопнула крышку, прислушалась. Оконное стекло вздрагивало от порывов ветра и звенело. Нина подошла к окну, отдернула занавеску, вгляделась в черный переулок. Лампочка над подъездом напротив освещала кусок тротуара и каменную ступеньку. По ним хлестали струи воды.
- Бр... какая мерзость на улице!
И неужели ей придется уйти из этой комнаты, от папы и мамы, строить самой жизнь? Олег?..
Виктора нет уже две недели. Она мало вспоминает о нем, но то, что он должен прийти, уже одно это неприятно ее угнетает. Это просто какая-то тяжесть. Он придет, будет смотреть на нее влюбленными, преданными глазами, будет ловить ее взгляд, следить за каждым движением.
Нет, хватит его мучить. Виктор?.. Всегда немножко странный, слишком пылкий, он ей когда-то нравился своей удивительной искренностью в чувствах. Но даже в самые лучшие для него дни она спрашивала себя: "Люблю ли я его?" И вот любви-то она и не находила в себе. Ему не хватало невозмутимого спокойствия, силы Олега.
Когда она впервые увидела Олега (ей тогда было лет пятнадцать), она решила: мой муж должен быть таким.
Теперь она постоянно ловит себя на мысли об Олеге. Пожалуй, ей это еще рано...
Неожиданно в передней раздались три звонка. Кто бы это мог быть? Неужели Олег? Сомнительно.
Она пошла к двери, но соседка уже открыла. Из коридора донесся знакомый голос:
- Спасибо большое, а к Нине можно?
Это Виктор. Тем лучше!
Виктор был встречен словами:
- Меньше всего ожидала тебя видеть. Как, ты еще вспомнил о моем существовании?
Виктор улыбнулся. Разумеется, только Нина может говорить подобные вещи, причем совершенно серьезно.
Он был в хорошем настроении. Во-первых, у него много новостей. Во-вторых, он хотел испытать свою волю: не приходить две недели к Нине. И как это ни было трудно, он выдержал испытание. Нина все время ворчала, что, мол, часто приходишь. Пожалуйста, вот он не был две недели. Хочешь не хочешь, но она, наверно, немного соскучилась. Наверно, думала, что с ним, куда он пропал?
- Нина, я не хотел к тебе приходить, пока все не будет известно, весело ответил он. - Ты знаешь, я на работе. Не веришь? Честное слово. Меня устроил на завод мой дядя. Вернее, муж моей тети. Он там главный инженер. В отделе кадров с меня взяли подписку, что я обязуюсь проработать не менее двух лет. Но дядя обещал, что во время приемных экзаменов мне дадут отпуск и, если я поступлю, меня отпустят. Так что можешь меня поздравить: я рабочий.
- Да-а? - протянула Нина. - Что ж, это очень хорошо.
Она стояла, положив руку на стол, и, немного прищурясь, смотрела в левый угол кушетки. Виктор посмотрел в ту сторону. Нет, там ничего примечательного не было. Он повернулся к Нине и поймал на себе ее испытующий взгляд.
- Слушай, Виктор, - тихо проговорила она, устремив глаза опять в угол, - садись. - Она указала рукой на кушетку. - Мне надо с тобой поговорить.
Аннотация издательства «Советский писатель» (1965 г.):Тема повести - преемственность поколений. Писатель ставит перед собой задачу художественно выявить духовную, идейную связь, которая существует между поколением, делавшим революцию и построившим социализм в нашей стране, и нынешними молодыми людьми, строителями коммунистического общества.
ГЛАДИЛИН, АНАТОЛИЙ ТИХОНОВИЧ (р. 1935), русский советский писатель. После окончания школы работал электромехаником, рабочим, несколько месяцев проучился в военном училище. В 1954–1958 учился в Литературном институте им. А.М.Горького. Был и.о. заведующего отделом искусства и культуры газеты «Московский комсомолец», редактором киностудии им. М.Горького, много ездил по стране.Найденная Гладилиным тема смутного томления и беспокойства, непреодолимого внутреннего одиночества живого и искреннего человека в мире регламентированных ценностей была развита более всего – в романе "История одной компании" (1965) с ее главным, явно автобиографическом героем – инфантильным мечтателем.
В романе Анатолия Гладилина "Тень всадника" есть все - острый сюжет, загадочные преступления, любовь, война, смерть. Среди героев романа - Робеспьер, Сен-Жюст, Наполеон, Бернадот, маршал Ней, Талейран, прекрасная и великая Жозефина. Главный герой романа проживает несколько жизней в течение 200 лет и проходит несколько превращений, но каждый раз он принадлежит к кругу избранных, к хранителям тайн, к странному и загадочному слою Глубоководных Рыб, "людей системы", влияющих на течение Истории. В романе Анатолия Гладилина "Тень всадника" есть все - острый сюжет, загадочные преступления, любовь, война, смерть.
Кто такие «шестидесятники» и в чем их феномен? Неужели Аксенов, Бродский и Евтушенко были единственными «звездами» той не такой уж и далекой от нас эпохи высоких дамских начесов и геометрических юбок? Анатолий Гладилин может по праву встать с ними в один ряд. Он написал легкую и изящную, полную светлой грусти и иронии мемуарную повесть «Тигрушка», в которой впервые сказана вся правда о том невероятном поколении людей, навсегда свободных. Под одной обложкой с новой повестью выходит незаслуженно забытое переиздание «Истории одной компании».
Труп мечется по заснеженной Москве в поисках жертвы. Его не берут милицейские пули, никто и ничто не страшит его. Впрочем, его мало кто замечает, он слился в городе со всеми нами, он — как мы. И мы — как он. И жизнь наша вроде загробной.Повесть «Беспокойник» была написана в 1957 году. Публиковалась за рубежом, в нашей стране выходит впервые, как и многие произведения этого автора.Клеймо «антисоветчина» прочно прилепили к творчеству Анатолия Гладилина, русского писателя, живущего ныне в Париже. Его книги возвращаются на родину спустя десятилетия.Рассказы этого сборника взяты из книги американского издательства «Ардис», благодаря которому десятки изгнанных из нашей страны писателей могли печататься, не канули в небытие.
Приключенческая повесть-сказка, в которой смешались реальная жизнь и самые невероятные происшествия. Началось все с того, что пятиклассник пионер Сидоров получил возможность путешествовать на волшебной тележке («машина времени») в различные исторические эпохи.
В небольшом городке на севере России цепочка из незначительных, вроде бы, событий приводит к планетарной катастрофе. От авторов бестселлера "Красный бубен".
Какова природа удовольствия? Стоит ли поддаваться страсти? Грешно ли наслаждаться пороком, и что есть добро, если все захватывающие и увлекательные вещи проходят по разряду зла? В исповеди «О моем падении» (1939) Марсель Жуандо размышлял о любви, которую общество считает предосудительной. Тогда он называл себя «грешником», но вскоре его взгляд на то, что приносит наслаждение, изменился. «Для меня зачастую нет разницы между людьми и деревьями. Нежнее, чем к фруктам, свисающим с ветвей, я отношусь лишь к тем, что раскачиваются над моим Желанием».
«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.