Хроника Перу - [183]

И утверждают, что когда прибыли его полководцы и люди, он им устроил жестокое сражение, и сомнительной была победа; но, всё же, [люди] из Куско устроили такую хитрость, что убили очень много врагов, а оставшиеся [в живых], убежали. И столь рассерженным был их король-тиран, что, разгневавшись на то, что противники взялись за оружие, желая защитить свою землю, не признавая зависимости, - он приказал всем своим [воинам], чтобы они нашли как можно больше [врагов]; и они весьма усердно искали их и пленили всех, да так, что мало кому удалось ускользнуть от них. И рядом с находившейся там лагуной, он лично приказал, чтобы их обезглавили и бросили вглубь [озера]; и столько было крови от многочисленных убитых, что вода утратила свой цвет, и не видно было ничего, кроме кровавой гущи. Совершив такую жестокость и такой весьма скверный поступок [gran maldad], Гуайнакапа приказал привести к нему детей погибших, и, глядя на них, он сказал: "Canba mana pucula tucuy guamaracona [593] ", что означает: "Вы не устроите мне [более] войны, потому что вы все теперь - мальчишки". И с тех пор и до сегодняшнего дня за этими людьми осталось название гуамараконы [guamaracones [594]], а были очень храбрыми; за озером же осталось название, которое имеет оно и доныне - «Ягуаркоча» [Yaguarcocha], что означает "кровавое озеро". И в селениях этих гуамарконов были размещены митимаи и [поставлены] губернаторы, как в большинстве [других] мест.

И после обновления своего войска, Инга прошел дальше к Югу, став весьма известным из-за случившейся победы; и он проследовал по неизведанным [землям] до реки Ангасмайо [Angasmayo], а то были пределы его империи. И от местных жителей он узнал, что впереди было много людей, и что все не стыдясь ходили обнаженными, и все без исключения ели человеческое мясо, и построили кое-какие крепости в районе [области или жителей?] Пастос [los Pastos] и он приказал знати [начальникам] платить ему подати, но они ответили, что у них не было ничего, чтобы ему дать; и дабы принудить их, он приказал им, чтобы каждый дом того края был обязан выплачивать ему подать, каждые столько-то лун [месяцев], в виде довольно большой тростниковой трубки, наполненной вшами. Вначале они посмеялись над приказом; но затем, поскольку им не удавалось наполнять столько трубок, хоть и множество было у них вшей, они выращивали скот, который Инга приказал оставить им, и платили подать из приплода [того скота] и из произрастающих в тех землях корма и корней. И по неким причинам, имевшимся на то у Гуайнакапы, он вернулся в Кито, и приказал, чтобы в Каранге [Carangue [595]] был храм Солнца и гарнизон солдат с митимаями, а также командующий с его губернатором для границы тех земель и для их охраны.

ГЛАВА LXIX. О том, как король Гуайнакапа вернулся в Кито, и о том, как он узнал об испанцах, продвигавшихся вдоль побережья, и о его смерти.

В том же году Франсиско Писарро с тринадцатью христианами проходил вдоль этого побережья [596], и об этом в Кито была доставлена весть Гуайнакапе, которому рассказали об одежде, какую они носили, и о виде корабля, и то, что они были бородатыми и белыми, и говорили мало, и не были такими любителями выпить как они, и о [многом] другом, что они смогли узнать. И желая увидеть таких людей, говорят, что он приказал, дабы ему привели как можно быстрее одного из двух, как говорили, оставшихся из тех людей, потому что остальные уже вернулись со своим капитаном на Горгону [la Gorgona], где они оставили нескольких испанцев с имевшимися у них индейцами и индеанками, как в должном месте мы расскажем [об этом] [597]. И некоторые из этих индейцев говорят, что после [их] ухода, этих двоих убили, от чего сильно разгневался Гуайнакапа; другие рассказывают, что ему приснилось, будто их ему привели, и что когда они в пути узнали о его смерти [т.е. Гуайнакапы], то убили их [598] ; кроме того, другие говорят, что они умерли. То, что мы считаем наиболее достоверным, так это то, что их убили индейцы, когда тех осталось мало в их крае [599].

Итак, когда Гуайнакапа находился в Кито с большими числом своих людей, и остальными правителями своей земли, будучи столь могущественным, поскольку он властвовал от реки Ангасмайо и до реки Мауле [Maule], что составляет более тысячи двухсот лиг, и столь увеличив свои богатства, до того, что утверждают, будто он приказал принести в Кито более пятисот грузов золота и более тысячи – серебра, и множества драгоценных камней, и изысканной одежды, и при этом все испытывали перед ним страх, ибо не осмеливались нарушать его приказ, ведь потом он совершал правосудие [над такими]; сказывают, что пришла [в их землю] чума - оспа, столь заразная, что умерло более двухсот тысяч душ во всех районах, ибо она была повсеместной; и заразившись болезнью, все вышесказанное не помогло ему спастись от смерти, ибо он не служил великому Богу. И как только он почувствовал приступ болезни, он приказал совершить крупные жертвоприношения за здравие его по всему краю, и по всем гаукам и храмам Солнца; но когда ему стало хуже, он призвал своих полководцев и родственников, и сказал им о некоторых вещах, в числе которых поведал им как утверждают некоторые, [будто] он знал, что люди, которых видели на корабле, вернуться с большими силами, и что они завоюют [их] землю. Возможно, это басня, и если он и сказал это, то его устами говорил Дьявол, знавшего, что испанцы ушли, чтобы попытаться вновь завоевать [эту землю]. Среди этих же [жителей] другие говорят, что, зная о величине земли, которою владели кильясинги и попаянцы [los quillacingas y popayaneses], и для управления одним человеком этого было много, и что он сказал, что от Кито до тех мест они должны были принадлежать Атабалипе, его сыну, которого он очень любил, ибо он всегда ходил с ним на войну; и он повелел, дабы над прочим властвовал и правил Гуаскара [Guascara