Христианство Востока и Запада: в поисках зримого проявления единства - [15]
Страдания греков под властью крестоносцев достигли высшей точки, когда участники 4-го крестового похода в 1204 г. завоевали Константинополь. Это завоевание не было неожиданным актом произвола; ему предшествовали интриги греков и латинский погром. И все же это было первое завоевание, которое пережил Константинополь со времени его основания императором Константином. Город выдержал многочисленные нападения и осады со стороны нехристианских армий. И лишь христианские братья с Запада впервые взяли его и жесточайшим образом разграбили. Не знали пощады церкви и монастыри. Людские жертвы и потери культурных ценностей были чудовищны. Воспоминания об этом в греческом мире сохраняются до сих пор столь живо, будто события эти произошли лишь десятилетия назад.
Когда Константинополь был взят, победившие латиняне повели себя в отношении греков в центре Восточной империи точно так, как это делали норманны в Южной Италии и крестоносцы XII века в Антиохии и Иерусалиме. Они заняли императорский и патриарший трон и постепенно многие епископские должности своими людьми и поделили между собой земли и поместья. Завоеватели включили районы чужой юрисдикции в собственные церковные структуры. Они хотели путём соглашений ассимилировать христиан, живших до того автономно и следовавших другим традициям. Еще в XIII в. латиняне держались того мнения о расколе, его причинах и о церковном единстве, которое имели некогда и норманны; они были убеждены, что, заняв императорский и патриарший трон, они достигнут единства церкви.
Сегодня такой образ действий кажется непостижимым. Х.-Г. Бек пишет о событиях 1204 г.: «Папа Иннокентий III сначала колебался между негодованием по поводу „ужаса опустошения“, учиненного крестоносцами в христианских областях, и едва скрываемым удовлетворением видеть эту империю, — которая, имея христианский образ, упорно не желает признавать папского главенства, — в конце концов поверженной. Удовлетворение явно возобладало, и родилась такая правовая установка, которая у такого образованного юриста может быть объяснена исключительно описанным удовлетворением... Папские инструкции легату Бенедикту из монастыря С. Суссанна содержат... такую фразу: <... translate ergo imperio necessarium, ut ritus sacerdotii transferatur, quatenus Ephraim reversus ad Iudam in azymis sinceritatis et veritatis expurgato fermento veteri epuletur...>» Этими словами можно описать казавшееся правильным латинянам наступающего XIII в. представление о церковном единстве. Их поведение после завоевания Константинополя, несомненно, способствовало углублению раскола между церквами. Впрочем, им не удалось покорить всю греческую империю, и как некогда в Антиохии и в Иерусалиме, весь Константинопольский патриархат. Греческий император и греческий патриарх удалились в изгнание в Никею и, по крайней мере, над частью территории сохраняли свою власть. Многие греческие сановники последовали за ними и стремились приблизить день, когда они смогут вернуться в столицу — Константинополь.
В 1215 г. IV Латеранский собор призвал к некоторой терпимости в отношении греков и утверждал: «И если мы хотим уважать и поощрять тех греков, которые в наши дни возвратились к послушанию Апостольскому Престолу, по случаю чего мы можем поддержать их обычаи и обряды, насколько мы могли бы, с Божьей помощью, мы хотим и должны при этом не соглашаться с тем, что составляет опасность для душ и наносит ущерб церковному почитанию». Собор считал, что единство Церкви будет достигнуто тогда, когда латиняне повсюду будут епархиальными епископами, а греческие епископы им будут подчинены в качестве викарных. Собор предписывал: «Принимая во внимание тот факт, что во многих местах в одном и том же городе и одной и той же епархии проживают люди, говорящие на разных языках, которые при всем единстве в вере имеют различные обряды и обычаи, мы повелеваем, чтобы епископы таких городов и епархий поставили подходящих людей, которые вели бы богослужение соответственно обрядам и языкам и совершали таинства. Они должны также учить своих верующих словом и примером. Однако мы безусловно запрещаем, чтобы в этих городах и епархиях были различные епископы. Такой организм был бы подобен монстру, как если бы одно тело имело много голов. Но если по каким-либо причинам создается настоятельная необходимость подобного, местный епископ должен благоразумно поставить своим викарием кафолического прелата греческого обряда, который должен быть ему послушен и подчинен во всех делах».
Разумеется, греки считали (как прежде это делали армяне, сирийцы и копты) подчинение одной части христианского мира другой делом, недостойным церкви. В этом следует с ними согласиться, и неудивительно, что унии, достигнутые с помощью силы, были недолговечны. Когда преобладание латинян закончилось с падением государств, созданных крестоносцами, подобные унии рассыпались. В течение всего времени, пока такое положение вещей сохранялось, в Константинополе, порой также в Антиохии и Иерусалиме оставались греческие претенденты на патриаршие престолы. Они не могли добиться ничего, и протест против унии, который был заложен в их избрании, ничего не менял; латинские высокопоставленные клирики исполняли свое служение как для греков, так и для латинян. После падения государств, созданных крестоносцами, места патриархов были заняты греками, хотя латиняне, со своей стороны, имели на эти места своих претендентов. Но теперь латинские епископы должны были находиться вдали от патриарших тронов и не имели никакого влияния на патриархат.
