Христианство в свете этнографии - [42]

Глава 15. Драконоборец и девица. Легенда Георгия Победоносца

Особое место в христианском фольклоре занимает легенда о девице, преданной на съедение чудовищу и которую спасает юноша-воин-полубог. Эта легенда широко распространена во множестве вариантов во всей Евразии, начиная от Ирландии и кончая Китаем и Японией, также в северо-восточной Африке, примыкающей к Евразии. Америка и Австралия, повидимому, не знают ее. Это легенда Старого света, как многие другие.[23]

Исследователи связывают ее с древним обычаем приносить человеческие жертвы различным животным, преимущественно живущим в воде.

Так, например, в Индонезии на острове Тиморе раджа околотка Купанг некогда приносил в жертву богу-аллигатору молодую девушку царской крови, бросая ее в море.

Также и на острове Буру в Индонезии отдавали такую же девицу богу-крокодилу. А в Бонни на западном берегу Африки девицу привязывали к столбу у самого берега во время отлива, чтобы с наступлением прилива она досталась в жертву богу-акуле.

Таким образом в приморских местностях мы встречаем не легенду, а действительный обряд, жертвоприношение. Жертвоприношение во всех этих случаях имеет, очевидно, тотемный характер. Тотемному предку дают супругу из племени.

Однако, гораздо чаще, вместо действительного крокодила или аллигатора, выступает чудовище более фантастическое. Легенды называют его драконом или змеем. Змей или дракон имеет строение ящера и от обыкновенной змеи отличается сильными лапами, огромной зубастою пастью, могучим и длинным хвостом. Дальше в порядке стилизации образ этот приобретает крылья, кожистые, как у нетопыря; («бумажные» в русских былинах), многоголовость, обыкновенно нечетную 3–5–7, даже 9 голов, смрадное и огненное дыхание, неуязвимость.

Многоголовые змеи чаще обитают в воде, в реке или в море, но за жертвою выходят на сушу. Крылатая разновидность обитает на суше, прячется в ущельях и пещерах, прилетает за добычей, неведомо откуда.

Вместе с баснословными чертами дракона, в легенду вступает и спаситель юноша, возлюбленный, будущий супруг спасенной девы. Ибо легенды и сказки вообще завершаются концом благополучным, и народный фольклор никогда не отдает чудовищу жертвенной девы, не сделав успешной попытки для ее спасения от гибели.

В этом новом, более завершенном виде, легенда имеет, так сказать, канонический характер, и мы встречаем ее с незначительными отклонениями на западе и на востоке.

Так, в японском рассказе Суса-Но, юноша, сын японского бога-творца Исанали, встречает на морском берегу прекрасную деву Инаду с ее родителями. Отец Инады объясняет в слезах: «Я Ашинадзучи, местный бог. Мы занимались мирным возделыванием риса, но морское чудовище напало на нас и потребовало дани. Семь моих дочерей уж отданы в жертву и съедены. Очередь за восьмой, самой прекрасной из всех».

Суса-Но убивает восьмиголового дракона и женится на прекрасной Инаде.

Легенда, между прочим, указывает, что Суса-Но сочинил об этом поэму, старейшую в японской литературе и является, таким образом, отцом японской поэзии. Эта древняя легенда, связанная, повидимому, с рассказом о сотворении мира, претерпела в дальнейшем уже прямо литературную стилизацию.

Если взять для сравнения английскую легенду о змее в Диргорсте в графстве Глостерском, который поедал скот крестьян и был убит батраком Джоном Смитом, получившим за это дворянство и поместье, то кроме общего сходства мы встречаем любопытное совпадение подробностей. Японский змиеборец предварительно выставляет дракону восемь бочек рисовой водки, саке. Английский змиеборец наливает для дракона целую лужу молока. В том и другом случае дракон напившись впадает в оцепенение. И его легко убить. Это оцепенение змия после трапезы имеет, как известно, реальный характер и свойственно действительным змеям. Если бы Англия не была так далеко от Японии, можно было бы говорить о прямом заимствовании.

В дальнейшем развитии рассказ приобретает новые подробности. Воин, дожидаясь змия, засыпает на руках у красавицы, которая в нужную минуту будит его своею прожигающей слезой или даже ударом молотка по виску.

Рядом с настоящим змиеборцом выступает соперник, драматический злодей и шут, который ухитряется похитить у героя плоды его победы и едва не женится на спасенной девице, но герой изобличает его при помощи захваченных частей драконова тела, например, вырезанного языка.

Все эти подробности можно считать литературной и художественной разработкой мифа, придающей ему завершение и полноту.

Основными элементами остаются: 1. Чудовище в форме пресмыкающегося, змей, крокодил, дракон. 2. Девица, приносимая в жертву.

Тотемный характер выступает местами чрезвычайно ярко и выпукло.

В вышеприведенном рассказе о жертве крокодилу на острове Буру, бог-крокодил и отданная ему девица становятся благодетелями и покровителями жителей. Они же являются предками всех крокодилов, которые поэтому должны быть почитаемы как боги.

3. Третьим основным элементом рассказа, хотя и возникшим позднее, является юноша-спаситель. Легенда о змие является повсюду легендой о змиеборце.

Каково происхождение этой древней и странной повести? Исследователи более старого типа склонны дать легенде о драконе астральное и солнечное толкование. Дракон это просто бог дождя или просто облако. Змиеборец — это солнце, солнечный свет, гром с молнией и т. д., каждый образ порознь или все вместе взятые, по желанию. Яркие примеры такого толкования можно найти в книге Эллиота Смита «Эволюция Дракона».