Христианин в светской школе - [38]

Олег Замаряхин дал мне видеокассету с давно забытым мною фильмом, которым я жил многие годы:"Боевые искусства Шаолиня" и глядя на Линя-Тан-Цзы (если не ошибаюсь) и Брюса Ли, я начинал опять дышать давно забытым духом боя.

Пришел Миша Ларионов - один из первых моих тренеров и основателей развития каратэ в Благовещенске. Сразу разговор запестрел до боли родными именами:"Хунхуз номер один, Хунхуз номер два". Мы договорились встретиться для спарринга.

Теперь тренировки протекали не спеша, так как предстояло не научиться, а только вспомнить. Я был потрясен тем, сколько я знаю, так как все это было погребено под текучкой.

Дома я вспомнил как в пятнадцать лет задирал ноги перед матушкой, и теперь ее спасал только ремонт в доме, так как задрать сейчас ногу выше головы было невозможно. Да и можно было потерять равновесие.

Но Киру -мою племянницу -ремонт не спасал.

Ремонт в доме, продолжавшийся в течение пяти лет и все никак не могущий закончиться, ясно показывал причину его торможения. Я бы уже давно повыкидывал и раздал все лишнее. В доме было полно материала, которым можно было бы обшить старую мебель. Но я постоянно вступал в конфликт с близкими. То нельзя выкинуть, то нельзя начать, потому что колер не подходит. Едва я предлагал оптимальный вариант обмена этого колера на подходящий, как оказывалось, что у тех людей мои родные не хотят обменивать. И так пять лет. Я успокаивался только потому, что это давало бесценный опыт для написания книг.

Если за пять лет созерцания бардака я стал его ненавидеть лютой ненавистью, то после третьей книги стал трястись над каждой шмоткой, потому что прикосновение к ней вызывало массу воспоминаний. Теперь я боялся сдвинуть что-либо с места, так как все дышало историей. И тем не менее вместе с этим стали проявляться чувства того, что можно убрать, что изжило себя, что я и начал делать.

Поход на тренировку к Михаилу Михайловичу дал новую -хорошо забытую старую информацию к размышлению. Так как тело человека разбалансировано изначально, и вес левой половины отличается от веса правой, что хорошо знают лесники при передвижении по лесу, для уравновешивания чего берут в правую руку камень, чтобы не делать круги вокруг одного места, то и бой следует начинать только после уравновешивания обеих этих половин. Так как бой начинается не при идеальном расположении лицом к лицу противников, также как вес и силу своих неразмятых конечностей сначала ты можешь чувствовать разными, после разминки перед

спаррингом следует сначала встретиться взглядом с противником и уравновеситься с ним во взглядах, отделив свое психическое от его, только после чего начинать бой, когда начнешь чувствовать каждый его изъян во внимании.

Ох, встретился бы мне сейчас тот санитар, который, напившись на дежурстве, пнул меня ногой в живот за то, что я встал с кровати и хотел поднять тапочек парня, которого он, только что, избивая, выволок из палаты, а после, заняв у меня на выпивку пять рублей, при очередной встрече, задрав свой нос, пошел, не опуская его и не здороваясь, к своей иномарке.

Или те три холуя, избившие меня в институте, о которых я писал в своей первой книге, или те два, обозвавшие меня козлом, малолеткой и сукой, или тот щенок, который идя со своим товарищем, узнав, что у меня нет курить, сказал: "Все, свободен", тогда как его товарищ извинился за беспокойство. Мстить бы я, конечно, не стал, если бы эти "орлы" не вынудили меня это сделать.

Или попугал бы меня тот санитар, который поведя на обследование в первую горбольницу, меня, загибающегося от боли, пусть и инсценирущего боль, поволок ко входной двери, чтобы ему покурить. Я думаю, не зря он поцарапал свое лицо об асфальт.

Мне вспомнился туалет в доме физкультурника после нескольких боев от начала соревнований, залитый кровью, а также лицо одного юнца, бъющего своего вымотанного и раскрытого противника проникающим ударом ногой без всякого ограничения силы в солнечное сплетение. А также рев большинства зрителей, видящих все это. О каком "мастерстве", если не назвать это преступлением, может идти речь? Неужели нельзя втемяшить этим "спортсменам", что они могут убить своих противников, когда речь идет о соревновании? Неужели мастер не сможет остановить свой удар в нужное мгновение в нужной точке, и почему на тренировках это не нарабатывается?

Я сидел в своей комнате, как взгляд упал на программку школы Киокушинкай -кан, взятую мной на соревнованиях в 1997 году. Одна фамилия спонсоров соревнований указала мне на одного моего знакомого, с кем мы лежали в больнице неоднократно. Пока я готовлюсь к соревнованиям -он может начать заниматься по моей системе, о которой я написал в своей третьей книге.

В который раз я убедился в ограниченности человеческого разума и необходимости быть предельно внимательным к жизни. Мог ли я 20 лет назад, когда тетя Люда Голобокова рекомендовала меня Анатолию Игнатьевичу Смирнову - преподавателю ее коммунально-строительного техникума, ведшего секцию каратэ, предусмотреть, что этот шаг приведет через 17 лет на соревнования, где я возьму программку, которая сейчас оказалась у меня дома и которая подсказала мне фамилию человека, в отношении которого и с помощью которого я должен сделать чрезвычайно важное дело?