Хрестоматия по истории Таджикской ССР - [9]
В этих пригородных домах были обнаружены и производственные помещения. В одном археологи нашли остатки стекольного производства, в другом — давильню для производства вина, согдийский чоршихт. Отстойник для сока вмещал до 2000 литров, что свидетельствует о том, что это производство носило товарный характер и не было предназначено для удовлетворения личных нужд виноградаря.
Вскрытые археологами на территории древнего Шахристана жилища действительно принадлежали семьям согдийской земельной знати, жречества и богатых купцов. Эти слои населения и являлись основными жителями Шахристана и хозяевами города. В Шахристане же проживало некоторое количество трудового люда, зависимого от знати и купечества. Но в основном трудовое население жило в пригороде. К востоку от города среди садов, огородов и полей были разбросаны его дома. Раскопки позволили нам восстановить облик пригородных домов, где жили ремесленники, не порвавшие ещё связи с сельским хозяйством, о чём свидетельствуют поля, раскинувшиеся к востоку от пригорода, лежащие правильными террасами и орошавшиеся некогда водой горных потоков. На полях росли пшеница, ячмень, просо. В садах зрели виноград, из которого в большом количестве изготовлялось вино, абрикосы, персики, тёмно-красные гранаты. На холмах, окружавших город, пасся скот — малорослые коровы, овцы, козы.
Как показали раскопки, согдийцы любили свинину, у очагов, в мусорных кучах, мы часто находили кости диких кабанов и домашней свиньи.
Листьями тутовых деревьев, росших по краям дорог, в садах и огородах, согдийцы выкармливали шелковичного черви. Они выделывали отличный шелк! Они научились этому трудному промыслу у китайцев — великих мастеров шелководства.
Ремесленная промышленность согдийцев была хорошо развита. Ремесленники пенджикентского пригорода выделывали множество товаров, кое-что жители города получали из столицы Согда — Самарканда, кое-что привозилось из далёких стран, главным образом, из Китая».
Борьба согдийцев во главе с Диваштичем против арабов.
«Пенджикентский владетель. Диваштич был крупной фигурой на согдийском Востоке — афшин — князь Пенджикента — одно время он был даже ихшидом всего Согда. Но как бы высоко ни поднимала его судьба, он оставался обаятельной личностью, пылким патриотом, верным сыном своей родины. Не так уж часто подобные эпитеты бывают приложимы к владетельным особам. В VIII веке нашей эры арабские завоеватели, огнём и мечом расширяя пределы своего молодого государства, поставили перед собой очередную задачу: овладеть Мавераннахром, Заречьем — землями, лежащими по ту сторону Амударьи, на севере. А там прежде всего лежал Согд.
Арабы уже не первое десятилетие разоряли набегами согдийцев, появляясь с юга, от Мерва. Но до сих пор, приходя за рабами и рабынями, за шелком, золотом и оружием, они не задерживались надолго. Получив своё, они исчезали, и жители Согда начали уже смотреть на них, как на печальное, но терпимое зло; без них лучше, но с ними можно кое-как жить.
Теперь положение менялось. Во главе исламистов-арабов тут, на крайнем Востоке, стал Кутейба-ибн-Муслим, свирепый военачальник, коварный политик, фанатичный воин пророка. Шаг за шагом начал он прибирать к рукам богатые области Мавераннахра, и прибирать безвозвратно, навек. А ведь в них жил простой народ Согда, любивший свою страну, её обычаи и верования, её язык и песни.
В начале двадцатых годов чужое иго стало нестерпимым. В 721 году жители Самарканда, доведённые, очевидно, до крайности, решились всем городом сняться с насиженных мест и уйти далеко за горы, в Ферганскую долину. Там в загорном Ходженте правил добрый царь Ат-Тар. Он манил самаркандцев к себе, обещая им временное убежище. Целый город, наперекор тому, что говорил им афшин Самарканда, старый шакал, вилявший хвостом то перед народом, то перед поработителями, поднялся и пошёл за тридевять земель. Бедные люди! Случилось то, что должно было случиться: царь Ат-Тар оказался предателем: он навел на табор переселенцев арабского наместника Ал-Хараши. Все были перебиты. Радовались только оставшиеся на месте афшин Турек и самаркандская знать. Как это бывает везде и всюду, богатые не боялись чужеземного ига, они не дорожили свободой страны, предпочитали жить на коленях.
Но владетель Пенджикента был не таким, как другие князья Согда. Он не только не предал своих подданных, он возглавил их борьбу с врагом. Собрав всех вокруг небольшого военного отряда, Диваштич увёл людей в горы вверх по Заравшану. Мы не знаем теперь в точности, какими были его планы. Может быть, он надеялся отсидеться в диких ущельях на родине, а, возможно, задумал пробиться в Фергану другим путём, через перевал Шахристан. Так или иначе, ему повезло больше, чем самаркандцам. Ал-Хараши отправил вслед за беглецами своего верного слугу, жителя Мерва, отступника, перешедшего в ислам и принявшего мусульманское имя Сулеймана-ибн-абу-с-Сари.
Отступление отряда Диваштича было недолгим, Обратившись вспять, он встретился с преследователями в жестоком бою в местности над речкой Кум, в 5 км от Калаи-Муга, и потерпев поражение, заперся в своей твердыне. Однако стало ясно, что дело безнадёжно: пенджикентцам грозила голодная смерть.
В конце XIX века правительство Российской империи занималось организацией важной для мусульман религиозной практики – паломничества к святым местам, хаджа. Таким образом власть старалась взять под контроль мусульманское население России, интегрировать его в имперское пространство, а также расширить свое влияние в соседних странах. В 1920-е годы советская власть восстановила имперскую инфраструктуру хаджа. Хотя с усилением ксенофобских тенденций в 1930-х хадж был свернут, влияние СССР на Ближнем Востоке во многом опиралось на остатки прежней инфраструктуры.
Утраченное время. Как начиналась вторая мировая война. Сокращенный перевод с английского Е. Федотова с предисл. П. Деревянко и под редакцией О. Ржешевского. М., Воениздат, 1972 г. В книге известного английского историка подробно анализируются события предвоенного периода. На основании архивных документов, мемуаров видных государственных и политических деятелей, а также материалов судебных процессов над военными преступниками автор убедительно вскрывает махинации правящих кругов западных держав, стремившихся любой ценой направить гитлеровскую агрессию против СССР. Автор разоблачает многие версии реакционной историографии, фальсифицирующей причины возникновения второй мировой войны.
В числе государств, входивших в состав Золотой Орды был «Русский улус» — совокупность княжеств Северо-Восточной Руси, покоренных в 1237–1241 гг. войсками правителя Бату. Из числа этих русских княжеств постепенно выделяется Московское великое княжество. Оно выходит на ведущие позиции в контактах с «татарами». Работа рассматривает связи между Москвой и татарскими государствами, образовавшимися после распада Золотой Орды (Большой Ордой и ее преемником Астраханским ханством, Крымским, Казанским, Сибирским, Касимовским ханствами, Ногайской Ордой), в ХѴ-ХѴІ вв.
Одними из первых гибридных войн современности стали войны 1991–1995 гг. в бывшей Югославии. Книга Милисава Секулича посвящена анализу военных и политических причин трагедии Сербской Краины и изгнания ее населения в 1995 г. Основное внимание автора уделено выявлению и разбору ошибок в военном строительстве, управлении войсками и при ведении боевых действий, совершенных в ходе конфликта как руководством самой непризнанной республики, так и лидерами помогавших ей Сербии и Югославии.Исследование предназначено интересующимся как новейшей историей Балкан, так и современными гибридными войнами.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Когда мир затаил дыхание…Прошло уже более 25 лет с окончания холодной войны, возраст целого поколения. Она началась более 75 лет назад, в 1944 — задолго до того как последние выстрелы Второй Мировой эхом разнеслись по пустошам Восточной Европы — с жестокой гражданской войной в Греции. Линии фронтов больше не рисуют, но они сохраняются в таких конфликтных зонах как Ирак, Сирия, Сомали и Украина. В эру массового производства АК-47 и ICBM, одной из таких горячих точек была Куба.Возможно, не с точки зрения потерь, а с точки зрения престижа и положения в мире, вторжение в заливе Свиней в 1961 г.