Хранитель ключей - [3]

— Там еще жарко?

— Около тридцати, — ответила она. — Я немного прикрутила кондиционер.

— Хорошо.

Лей села на кожаную кушетку, неплохую копию с оригинала ван дер Роха.

Она не собиралась уходить.

Рей приклеил еще несколько частей. Лей смотрела на то, как он это делает, хотя казалась чем-то озабоченной.

— Ты не ужинал.

Он старался, чтобы его голос звучал обыденно: не хотел, чтобы она заподозрила, насколько сильно его расстроили картинки, которые проносились в его голове, пока ее не было дома. Да, все дело в отношениях… Мать предупреждала его, что сердце, а не гениталии является самым скверным местом в теле. Она поощряла его любовные похождения; главное — держать сердце на замке. Но потом пришла Лей и забрала его с такой легкостью, с какой срывают цветок при дороге.

Как ей это удалось?

— Ты вроде говорила, что будешь сегодня готовить, — продолжил он. Как удивительно: они продолжают общаться, как будто еще осталось что спасать.

А на самом деле — что осталось? Эта мысль сбила его с толку. На минуту он остановился и попытался подумать.

Лей выглядела смущенной.

— Да? Наверное. Извини. Я забыла. Правда. Прости, Рей, но я была занята другим. Я просто…

Она попыталась сжать его руку, но Рей отодвинулся от нее. Вместо этого она схватила кусочек дерева, которому он придал форму сложного украшения для крыльца, потом положила назад, когда увидела, как он смотрит на нее.

— Я зашла в аптеку купить кое-какие средства.

— Это отняло у тебя добрый час, — заметил Рей.

Он возился с маленькой ступенькой, ведущей на крыльцо, которое ему никак не удавалось довести до ума. Иногда память подводила его. Хотя Рей, как и многие люди, помнил детали тех мест, которые покинул лет двадцать пять назад или даже более того. И надо признать, у него получилось довольно неплохо, принимая во внимание то, как чувства окрашивают и искажают память.

Он сделал еще одну попытку, но ступенька ни в какую не хотела крепиться как надо. Он слишком хорошо подравнял ее. Рей нажал на нее большим пальцем и переломил легкое дерево надвое.

— Что ты еще делала?

По морщинке, которая пролегла между ее бровями, он понял, что она почувствовала что-то в его голосе.

— Выполняла поручения, — ответила Лей.

Она смотрела на разломанную ступеньку.

— Наверно, их было много… Поручений…

— Я колесила по окрестностям, понимаешь? Я не была готова вернуться домой.

— Сегодня годовщина смерти Тома Тинзли, не так ли? Ты была на кладбище. Как обычно, Лей. Я знаю об этом с тех пор, как мы поженились.

Она не ответила.

— Привезла ему цветы. Поболтала с мертвецом. Я этого никогда не понимал. Видишь ли, мне кажется, тебе стоило бы отмечать чью-то жизнь, а не смерть.

— Я не праздновала, Рей.

— Я этого не говорил. Но мне надоело обедать в одиночестве, Лей. Мне кажется, что в последние дни я обедаю в одиночестве чертовски часто.

— Слушай, я пришла не воевать с тобой. Я налила нам вина. Почему бы тебе не отложить модели. Давай поговорим, а?

Он смазал клеем еще одну детальку — дерево аккуратно стало на место. На этот раз у него все получилось, он отступил на шаг, чтобы полюбоваться своим творением.

— Может, позже.

Он подавил острое желание наорать на нее, но это не остановило горячую волну, которая поднималась внутри него, — чувства, готовые выплеснуться, подобно цунами. Он изучил модель дома, его план был как на ладони, словно ураган сорвал с него крышу. Рея восхищала аккуратность модели, хотя, возможно, переднее окно стоило сделать больше.

— Черт возьми! — Она шлепнула его по руке, выбив из нее маленький кусочек дерева. — Да что с тобой? Что за дерьмо с тобой происходит? Праздник болезненных воспоминаний? В детстве ты жил в куче разных домов, как и миллионы других детей, но они пошли дальше, а не убивают жизнь на дурацкое хобби, пытаясь возродить идиотское прошлое!

Он поднял упавший кусочек дерева и осторожно положил его на стол рядом с обрезками.

— Я тебе объяснял, — сказал он, как ему казалось, с удивительным самообладанием. — Я полюбил архитектуру, когда жил в этих смешных маленьких ящичках. Это хобби ничем не хуже, чем, например, строительство лодок или охота. Мне от него становится хорошо.

— Раньше ты говорил, что каждый дом, в котором ты жил, обладал аурой. Я размышляла об этом. Я думала: теплый ли дом, модель которого ты делаешь? Защищает ли он тебя или, наоборот, пугает? Я простила тебе то, что твое увлечение отдалило нас друг от друга. Но ты превратился в одержимого. Ты постоянно в этом. Ты даже уже не ходишь со мной в кино.

Она замолчала, и он увидел, что она усилием воли пытается успокоиться.

— Слушай, Рей. Я не могу так жить, отдельно от тебя, от того, что у нас было. Мы были так близки. Мы обо всем рассказывали друг другу.

— Больше мы этого не делаем.

— Я же пытаюсь… Мне надо тебе кое о чем рассказать.

— Хорошо. — Он хлопнул рукой по столу. Голос его при этом звучал ровно, но он не мог разжать кулаки. — Ты хочешь поговорить? Давай поговорим.

На ее лице отразился страх. Он ненавидел себя, но не мог ничего с собой поделать. Когда-то она хотела выйти замуж за взрослого. Она заполучила его, заполучила все его сраное внимание.

— Не здесь. Пойдем наверх. Пожалуйста.