Хранитель ключей - [2]

В ультрасовременной ванной, вставляя в уши фиолетовые серьги, Лей позволила себе немного погоревать. У нее вообще может не быть ребенка, по крайней мере от Рея. Эта мысль напомнила ей о людях, которых она потеряла, — их отняла у нее смерть или расстояние.

Том Тинзли и его сестра Кэт.

Слегка припудрив блестящий нос, она пожалела, что отдалилась от Кэт, которая одно время была ее лучшей подругой. Они не видели друг друга много лет. Каждый раз, когда она ходила на могилу Тома, она надеялась встретить ее там. За пять лет, которые прошли со дня его смерти, этого так и не случилось.

Рею раньше нравился запах гардений — цветов, которые были в ее свадебном букете, поэтому она достала парфюм, который он подарил ей в их лучшие времена, и не скупясь побрызгала им на себя.

Кто знает, может, так она получит какое-то невольное преимущество. Лей надела любимую просторную фиолетовую рубашку и завязала ее над пупком. Она могла себе это позволить: поскольку в ее деле часто приходилось работать физически, она поддерживала себя в хорошей форме. К тому же она постоянно вспоминала, как его руки обнимают ее, как им было хорошо вместе, как безопасно. Больше она не чувствовала себя в безопасности. Рей, ее Рей исчез. Вместо него появился мужчина, которого она не знала и не могла предугадать, что может послужить поводом для размолвки, точнее, для ссоры. Когда на прошлой неделе она с опозданием появилась в ресторане, он уже ушел домой. Он запер входную дверь и заставил ее прождать во дворе ровно столько, на сколько она опоздала, как он объяснил позже. Причем он считал свое поведение совершенно нормальным.

Она натянула свежие шорты, поправила волосы и прошлепала босиком в кухню, сплошь сделанную из нержавеющей стали, ударяя кулаком по шкафам, у которых не было ручек, поскольку они могли испортить «линию». Расстроенная больше, чем обычно, она сильным пинком открыла бар-холодильник. Лей вынула из него бутылку с каким-то красным вином, откупорила и налила два бокала. Поставив их на столик перед диваном, позвала мужа.

— Я спускаюсь. Тебе здесь что-нибудь нужно?

— Нет.

Ей было страшно, но она решила рассказать ему о своем проступке во что бы то ни стало. Какие бы между ними ни возникали проблемы, он заслуживал честности. Иначе как они смогут дальше любить друг друга?

Раньше она обожала подкрасться к нему сзади и обнять, почувствовать, как бьется его сердце, как выравнивается дыхание по мере того, как он расслабляется. Теперь она на такое не решится: кто знает, какая у него будет реакция? Принимая во внимание недавнюю вспышку гнева, он вполне может даже наброситься на нее.

Вцепившись в подлокотники, она подготовилась. Нужно сломать все, только тогда можно будет что-нибудь починить.

Рей наблюдал, как его жена спускается по ступенькам в мастерскую, на ее сильные, длинные ноги. Он не переставал повторять себе: «Не говори ничего. Не позволяй ей выводить тебя из состояния равновесия».

Но это было нелегко. Неясная природа собственных чувств пугала его. Последний раз он так сильно испугался, когда в детстве впервые увидел по телевизору Годзиллу — большую, подлую, злобную. В последнее время эти характеристики подходили и для него. Ему это не нравилось, но он не знал, что делать.

Летним вечером в девять часов, когда уже сгущаются сумерки, ярко-белый подвал Рея оставался прохладным, в котором, казалось, время остановилось. Сегодня вечером его, охваченного сильными чувствами, не радовали удовольствия этого места, хотя обычно ему нравилась царящая тут успокаивающая атмосфера. Лучше всего он мог сосредоточиться там, где его ничто не отвлекало. Откинувшись на спинку стула, он приклеивал маленькую фанерную палочку, предназначенную для моделирования самолетов, на модель дома, которую он строил из дерева и пенопласта, не забывая при этом о небольшом наклоне гаража на Брайт-стрит.

— Привет.

Лей замерла возле лестницы. У нее на шее болтались очки, а по плечам рассыпались светлые волосы. Шелковистые нейлоновые шорты плотно облегали ее бледные ноги. Она пожевала губами.

— Привет.

Пускай, пускай все будет так, как есть. Только не надо никаких слов, поскольку он боялся еще одной ссоры. Впереди у них не было ничего, кроме медленного движения вниз по спирали. Он опасался, что сейчас кто-то из них может сказать нечто, что невозможно будет исправить. Это пугало его до такой степени, что он вообще боялся открыть рот.

Взглянув на модель, она подошла к столу и положила руку ему на плечо. Похоже, это стоило ей некоторых усилий. Его сердце забилось чаще.

— В этом году это уже третья.

Она склонила голову набок.

— По-моему, основание немного косит.

— Так было у настоящего.

Шесть остальных моделей стояли на полке над массивным деревянным столом. Он продолжил работать, выстроив в ряд несколько десятков маленьких частей для крыши гаража. Намазав немного клея на одну из них, он попытался приладить ее, но рука дрогнула, и часть стала криво. Глубоко вздохнув, Рей поправил ее. Он хотел, чтобы жена немедленно ушла и дала ему возможность успокоиться и запрятать свои мерзкие чувства туда, где им место, — где-то в этой комнате рядом с ним.