Хранитель Бездны - [85]

! — старик выдержал эффектную паузу, и пес снова тявкнул не просыпаясь, — на мотоциклетной, так скать, тяге, то… Минут за тридцать управимся.

— А вы бы не смогли…

— Я вообще-то занят, и очень, — как-то потускнел старик, при этом взгляд его приобрел странную виноватость, — тута рядом заброшенное депо имеется. Металл там бесхозный. А кто должен присматривать? Я и должен, а то ведь украдут… — он покосился на доски под своими ногами, — сам понимаешь…

Андрей полез в задний карман и достал пухлый кошелек.

— А я вам заплачу, если… — неуверенно начал он.

— Нет, ну я же не зверь, — быстро-быстро замахал руками старик, — зачем так, сразу. Вижу, человек в беде, прозябает. Разве что за труды. За мотоциклетную тягу, так скать. Ну, может быть… а сколько у тебя там?

Андрей достал сотенную купюру.

— Ну да, ну да, — с каким-то диким блеском в глазах произнес дед, — а у нас, знаешь, там асфальт положили… Красиво, черти!

Он резво слез с дрезины, подошел к Андрею и выхватил сотню. Обнюхал ее зачем-то и сунул в бездонный карман плаща.

— Лютик меня звать, — внезапно сказал он.

— Лютик?

— Ну… Людвиг Арнольдович… Батя был из немчуры. Все Лютиком кличут. Я привык.

— Рад знакомству, Лютик! Я Андрей.

Они обменялись рукопожатием.

— Ну что же, поехали тада. Только, это… — он замялся и полез пальцем в ухо, — уставший я. Ты вот на эту штучку навались, а я те подсоблю.

Андрей непонимающе уставился на старика.

— Я грю, подтолкнуть надобно табуретку. А я пока раскочегарюсь, так скать. Идет?

— Идет… — кивнул Андрей.

Старик вскочил на дрезину и принялся возиться с диковинным мотором.

— Давай! Толкай ее, падлу! — заверещал он. Андрей напрягся и толкнул изо всех сил, ощущая, как туго поддается дрезина. Старик подбадривал по-бригадирски:

— Толкай ужо, грибник!

Андрей толкнул еще раз, и мотор взревел, залаял, сопровождаемый высоким, нервным лаем пестрого пса. Дрезина тронулась с места.

— Прыгай сюды!

Старик протянул руку, и Андрей ухватился за нее, ощутив горячую дубленую кожу.

— Вот тута держись, — старик дружелюбно осклабился, — за капитанский, так скать, мостик. Только я буду капитан а ты, стало быть, боцман или шо?

— Ну да, ну да, — в тон ему ответил Андрей и неожиданно расхохотался.

Дед уставился на него с подозрением, но через секунду тоже рассмеялся. С дивана им вторил спящий пес.

Ухмыляясь во весь рот, Андрей крепко ухватился за металлический поручень и подставил лицо теплому летнему ветру.

6

Оставленный далеко позади остов локомотива внезапно со скрежетом просел на ржавых колесах. Разбитые фары глазами слепца на мертвом лице равнодушно взирали на руины потерянного города.

Металл пошел рябью, и фары моргнули.

Глава 2

1

— Я вот в старые добрые, может, и БАМ хотел строить, ан нет. Нет, говорят, сиди, Лютик, в Нерушанском, работай путевым. А что, как по мне, и путевым можно, если жизнь диктует… — старик говорил быстро, нервно, словно Андрей был первым встретившимся ему человеком на безлюдной планете, и ему не терпелось рассказать незнакомцу как можно больше, выговориться, компенсируя годы молчания. Пес, положив голову ему на колено, то и дело улыбался и даже кивал, не открывая глаз.

— …И, так скать, начинает подкатывать к ней… А я ему: «Филиппыч! Денис Филиппыч!»

Слушай… а ты что вообще здесь забыл? Я так подумал, в окрестных лесах окромя древесных грибов-то и нет ничего. Даже этих… шампиньонов нет. Отродясь не водилось. А вот болота, топи там, этого добра тута по горло, — он провел рукой чуть пониже выпирающего кадыка.

— Я, собственно… Не совсем по грибам. Я… — Андрей помедлил, — … был в гостях.

— У волка в гостях? — хихикнул Лютик, — что ты мне, парень, трешь? Ты на себя-то посмотри! На тебе борода недельная и майка той же давности. В таком виде только к волку!

— А может и к волку, — буркнул Андрей. — В городе я был. У жены… бывшей… Ну… и не рассчитал. Выпили мы с нею… — он понял, что на автомате копирует простоватый Лютиковский говорок, но не стал исправляться. Так понятней будет. — Потом… как-то само все пошло, вот и остался я у нее на ночь. Сожитель… ейный… — он едва сдержал готовый вырваться на волю смех, — …стало быть… дальнобойщик. Фуры гоняет в Финляндию. Я ж ни сном ни духом, что он заявится… Пришлось, в чем был… и по путям, по путям…

Старик слушал его внимательно, раскрыв рот.

— В городе, значит, — медленно, смакуя слово «город», произнес он. — Ну да, ну да… Только я тебе вот что скажу, мил человек. Расскажи ты эту байку в тридцать седьмом, при батюшке Сталине, и мой папашка, он тоже обходчиком был, хоть и немец, тебя бы отвез прямо в НКВД. Поелику, — он поднял вверх не очень чистый указательный палец, и собака, истолковав это движение по-своему, коротко и злобно гавкнула. — Нету здесь никакого города поблизости, окромя Нерушанского, а это в другую сторону, вот куда мы едем. А там, — он снова ткнул пальцем, на сей раз в Андрея, — и вовсе ничего нет. И не было никогда.

Андрей невольно оглянулся.

За его спиной весело убегали в туманную дымку ржавые древние рельсы.

— Погодите, — не выдержал он, — но вы же сами…Там… депо…

— Депо — не город, — резонно заметил Лютик, — там кладбище… — он помолчал, — … поездов. Вот уж сто лет как. А селиться негде. Земля… кислая. Ничего не растет. Гниль одна. И топи кругом. Были волки, да все вывелись, а змей полно. Вот и не живет никто. Как Союз-то распался, там коммерсы эту… лесопилку обустроили. Мол, дерева кругом полно — и все ничейное. То есть номинально все области принадлежит, но кому какое дело было в девяностых-то. Вот только не пошел у них бизнес. — Он замолчал и с каким-то мрачным упорством принялся чесать пса за ухом.