Хранить вечно - [72]
Карл Григорьевич все это время простоял у другого конца вагона, не подходя к шумной компании Берзина. Он дорожил каждой минутой, оставшейся до отъезда. Он не представлял себе, как жить без милых сердцу Марии и Кузнечика. Самое страшное для него было не видеть дорогих лиц, не слышать родных голосов.
Только чувство долга заставило Калныня подавить тягу к домашнему уюту и привычку к устоявшейся жизни. Он знал, что в скитаниях придется поступиться многим и прежде всего — близостью родных, но согласился сначала на Вишеру, а теперь на эту фантастическую поездку с Берзиным.
Видно, их дорогам суждено идти рядом с тех пор, как переплелись они в годы гражданской войны и вновь сошлись в двадцать пятом, когда Калнынь служил в контрразведке Закавказского военного округа.
Карл Григорьевич не мог не уступить настоятельным приглашениям Эдуарда Петровича, не мог отказаться от поста начальника особого сектора Дальстроя.
Для него, испытавшего в далекой юности, после девятьсот пятого, жандармскую плетку и тюрьму со всеми ее мерзостями, превыше всего была свобода личности и служение партии и народу. Воля и слово партии были законом, и ради них он поступался личными интересами и привычками.
— Ты будешь часто писать мне, Мария? Я буду писать каждый день. И все время буду думать о тебе и о Кузнечике. Береги ее!
Уже дали третий звонок, а Калнынь все стоял возле них и никак не мог распрощаться. Он вскочил в вагон последним, на ходу и, стоя на подножке, махал платком. Гремели трубы военного оркестра. Под звуки марша курьерский набирал скорость. Наискось летел густой снег, прикрывая крыши вагонов, залепляя окна. Через них уже никого нельзя было разглядеть.
Эльза шла по перрону и смотрела на колеса, ускорявшие бег. Она не слышала, о чем говорят рядом Алмазовы, Максов, Мария Калнынь и другие провожавшие.
Мирдза, Петя и Лиля тоже молчали…
Вернувшись с Северного вокзала, Ольга вновь вспомнила тот день, когда вслед за мужем отправилась в первое путешествие по Каме и Вишере.
Места, открывшиеся с палубы парохода «Жан Жорес», были до боли похожи на родную Южную Осетию. Но Ольгой овладело какое-то необъяснимое чувство, будто она передвигалась во времени обратно и наконец очутилась в глубине веков: такая буйная глушь, такая былинная дремучесть…
Тишина сгустилась над прозрачной рекой, обомшелыми кряжистыми утесами и зелеными горбатыми скалами, вековыми темными елями, молчаливыми соснами и печальными березами…
Чудилось: вот-вот из-за поворота реки появятся корабли с резными носами и перекатится тысячеустым эхом в грозных скалах, в таинственных борах и рощах зычный оклик: «Гой вы еси, удалы добры молодцы!»
Вполне современный и удивительно уютный двухпалубный пароход с голубыми и белыми бортами, басовитой сиреной возвратил тогда Ольгу к действительности, но гулкие отклики на гудок из тысячелетней каменной глубины снова позвали в прошлое.
Очарованная, не отрываясь, смотрела она то на берега, то на реку, в которую опрокинулись берега и синее небо. Она часами сидела в одиночестве на палубе, досадуя на трехлетнего Вовку. Ему быстро наскучила эта неистовая красота, и он ныл, размазывая по щекам брызги из-под пароходного колеса:
— Мама, когда река перестанет?
Все, что потом происходило на Вишере, навсегда запечатлелось в памяти Ольги.
Спустя два месяца на Вишеру приехала жена Берзина. Ольга уже чувствовала себя там как дома и не хотела никакой другой жизни, кроме той, какую успела наладить в бараке, пахнувшем свежей сосной и дымом.
Готовясь к встрече Эльзы, она испекла крендель и решила получше убрать и украсить комнату.
Неподалеку, в овраге, росли ромашки, крупные, как подсолнухи. Ольга поставила на стол графин с отбитым горлышком и побежала за цветами.
А когда вернулась, Эльза была уже в комнате и тщетно пыталась унять Мирдзу и Петю, взявших в плен Завена. Большеглазая, с черными косами, гибкая, как лоза, Мирдза и круглощекий, беленький, вихрастый карапуз Петя повисли справа и слева на шее Алмазова и визжали наперебой:
— Алмазочка, белая мазочка!
Было непонятно, почему ее муж получил у сорванцов такую кличку, но не оставалось никаких сомнений, что Алмазов сразу покорил их. Ольге это понравилось. В Осетии говорят: сердце человека лучше всего распознают дети.
Алмазова освободили из «плена» лишь когда пришел Эдуард Петрович.
Ольга знала, как Берзин любит детей. Дети на стройке обживали лесную глушь вместе со взрослыми, и Берзин, главный директор ВИШХИМЗа, как называли трест по строительству вишерских химических заводов и бумажной фабрики, считал заботу о них одной из самых главных.
— Для детей живем, — говорил он, — и для них все это строим.
Непостижимыми путями все мальчишки и девчонки Вишеры разгадали эту непоказную любовь. Они отвечали Берзину взаимностью, ходили за ним по пятам с тайным намерением втянуть его в шумные и рискованные мальчишечьи дела.
Главными из них были речные экспедиции на лодках-чалдонках с шестом вместо весел, походы в лес за малиной, черникой и грибами, ловля бурундуков и хариусов. Но заманить Берзина в лес не могли даже Мирдза и Петя.
В редкие минуты, когда отец бывал дома, они вешались на него, и длиннокосая Мирдза глядела умоляющими глазами.
Маргарет Тэтчер смело можно назвать одной из самых сильных женщин ХХ века. Несмотря на все препятствия и сложности, она продержалась на посту премьер-министра Великобритании одиннадцать лет. Спустя годы не утихают споры о влиянии ее политических решений на окружающий мир. На страницах книги представлены факты, белые пятна биографии, анализ и критика ее политики, оценки современников и потомков — полная документальная разведка о жизни и политической деятельности железной леди Маргарет Тэтчер.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Мне некого было винить, кроме себя самой. Я воровала, лгала, нарушала закон, гналась за кайфом, употребляла наркотики и гробила свою жизнь. Это я была виновата в том, что все мосты сожжены и мне не к кому обратиться. Я ненавидела себя и то, чем стала, – но не могла остановиться. Не знала, как». Можно ли избавиться от наркотической зависимости? Тиффани Дженкинс утверждает, что да! Десять лет ее жизнь шла под откос, и все, о чем она могла думать, – это то, где достать очередную дозу таблеток. Ради этого она обманывала своего парня-полицейского и заключала аморальные сделки с наркоторговцами.
Книга посвящена выдающемуся политическому, государственному и военному деятелю Казахстана — Кенесары Касымову. Восстание, поднятое Кенесары, охватило почти весь Казахстан и длилось десять лет — с 1837 по 1847 год. Идеологические догмы прошлого наложили запрет на историческую правду об этом восстании и его вожде. Однако сегодня с полным основанием можно сказать, что идеи, талант и бесстрашие Кенесары Касымова снискали огромное уважение казахского народа и остались в его исторической памяти как одна из лучших страниц национально-освободительной борьбы казахов в XIX веке.
С самого первого сезона, с января 1990 года, каждая серия «Симпсонов» начинается с шутки, которую не замечают десятки миллионов зрителей за сотни миллионов просмотров. Когда название сериала выплывает из-за облаков, сначала вы видите только первую половину фамилии, «The Simps»; вторая показывается чуть позже. Все еще не понимаете? В английском языке «Simps» означает простаки, туповатые граждане, – как те, которых вы увидите в сериале. Но не расстраивайтесь – это не последняя шутка, которую вы не заметили в «Симпсонах».
Граф Ф. Г. Головкин происходил из знатного рода Головкиных, возвышение которого было связано с Петром I. Благодаря знатному происхождению граф Федор оказался вблизи российского трона, при дворе европейских монархов. На страницах воспоминаний Головкина, написанных на основе дневниковых записей, встает панорама Европы и России рубежа XVII–XIX веков, персонифицированная знаковыми фигурами того времени. Настоящая публикация отличается от первых изданий, поскольку к основному тексту приобщены те фрагменты мемуаров, которые не вошли в предыдущие.